Мама, мама

– «Все это» – это просто разогретый суп. Сейчас он в микроволновке. Хочешь бокал вина? – В ее улыбке было что-то хищное. – Или что-нибудь еще?

– Нет, Джо. Я просто хочу добраться до участка. Ты специально хочешь сделать так, чтобы я опоздал? Неужели тебе наплевать на Роуз?

– Это просто смешно. Конечно, я беспокоюсь о Роуз. Но мой приоритет – Уилл. Если ты так беспокоишься, почему бы вам двоим пока не обуться, чтобы сэкономить время? Поедим быстро, как три дальнобойщика, и сразу поедем. Я хочу накормить Уилла. У меня есть теория об обмороках и уровне сахара в крови.

Лицо Уилла застыло в панике. Он не рассказал матери о своей поездке к психиатру, о дурацкой теории дока Мартина о том, что расстройство нервной системы Уилла – это всего лишь способ, которым лимбическая система его мозга справляется с травмой и страхом. Когда он это сделает, у отца будут колоссальные проблемы из-за того, что он подрывает ее авторитет.

– Пошли, Уилл, – сказал Дуглас.

Уилл ощутил слабость, склонившись зашнуровать свои замшевые ботинки. Он чувствовал себя нагруженным, как мул, каждым граммом нервозности, которую скрывали его родители.

– Держи, – сказал Дуглас, кидая ему свои ключи от машины. Уилл не смог поймать их, и они с грохотом упали на пол.

– Мы должны подождать маму.

– Просто иди прогрей машину.

– Я не знаю как.

Лицо Дугласа вспыхнуло разочарованием.

– Ты просто вставляешь ключ в замок зажигания и поворачиваешь.

– Но что, если… что, если машина случайно тронется?

– Уилл, машина никуда не тронется, пока ты не включишь передачу.

– Ох.

Стыд ядовитым цветком распустился в животе Уилла. Может быть, домашнему обучению действительно чего-то не хватало.

Уилл ненавидел гараж по ночам. Там было холодно, как в морге, и флуоресцентные лампы мерцали, придавая всему бледный, нереальный вид. Он подошел к машине отца, стараясь не смотреть на яростные царапины на водительской двери. Потянувшись к ручке, он поймал свое слегка искаженное отражение на выпуклом окне. Ему показалось, что он увидел что-то – какую-то тень, мелькнувшую позади него, – но, обернувшись, он никого не заметил. Там не было ничего, кроме шатающихся лопат для уборки снега, садовых грабель и сваленных отходов, ждущих отправки на переработку, – слегка прополосканных и воняющих. Всего того беспорядка, который его родители старались держать за закрытыми дверями, подальше от взглядов. Уилл вставил ключ в замок зажигания, отчего двигатель с рычанием ожил. На пути обратно в дом он открыл дверь гаража.

Тем временем на обеденном столе появились три дымящиеся миски. Суп был из цветной капусты, и вся картина выглядела иллюстрацией к сказке о трех медвежатах, за исключением двух бокалов белого вина.

Уилл искоса, приподняв бровь, взглянул на мать. Он пытался телепатически передать ей: «Ты помнишь, я рассказал тебе в папином кабинете о его маленькой проблеме? Помнишь?»

Джозефина только улыбнулась и взяла ложку. Подумав, она попросила (на самом деле приказала):

– Уилл, не передашь ли ты отцу хлеб?

Уилл сделал, что ему было велено. Он опустил в миску ложку, наблюдая, как ее поглощает бесцветная жижа.

– Суп превосходный, – сказал он, хотя он не был его любимым. Уилл старательно следовал строгим наставлениям матери по поеданию супа: зачерпывать от переднего края миски к заднему, отпивать суп, поднося ложку боковой стороной. «Нет, я сказала, отпивать! Не хлюпать!»

– Он стоял в морозилке? – спросил Дуглас.

Джозефина проигнорировала вопрос.

– А почему это так срочно, зачем мы должны ехать в участок сегодня вечером? Они же будут смотреть на нас, как на паникеров и болванов, которые могли бы просто позвонить и сообщить им новости.

– Мы едем в участок, потому что я этого требую, – ответил Дуглас. – Я хочу знать, что полиция относится к этому серьезно. Я хочу знать, что это дело для них – приоритет.

Джозефина недоверчиво смотрела на него.

– И что конкретно мы скажем полиции? Что Роуз не просматривает электронную почту?

– В том числе. Вам этот вкус не кажется необычным? – Дуглас причмокнул губами без всякого удовольствия. – Похоже на средство для мытья посуды. Эти миски только что помыли?

Уилл покачал головой. Ему вкус не казался странным. Он положил в рот еще одну ложку. Джозефина с силой оторвала маленький кусочек багета.

– Ты сходишь с ума, старина. Так что еще мы расскажем полиции?

– Фен Роуз, – ответил Уилл. – Она оставила его здесь.

Его мать вскинула бровь.

– Подождите, я не понимаю… Ее фен? Вы это серьезно? Уилл? Дуглас? Твоя сестра – наша дочь – забрала свой ноутбук, телефон, чемодан, зубную щетку. Она собрала вещи и уехала от нас. Она сбежала. Неужели прошлый год нас ничему не научил? Я имею в виду… Это как будто снова дежавю.

Было не похоже на Джозефину употреблять избыточные слова, но Уилл не осмелился встрять с замечанием, что слово «дежавю» и так подразумевает наречие «снова».

– Просто мы услышали по радио одну глупость, – промямлил он, опустив глаза. – Женщины не могут жить без своих фенов для волос. Там так сказали.