Мама по объявлению (СИ)

– Я думаю, ты похожа на свою маму, – мягко ответила я.

Портрет первой миссис Барлоу я видела лишь однажды, когда заходила в кабинет Эдриана за чеком. Он, как и обещал, возместил мне все расходы и настоял на том, чтобы я взяла расписку. В будущем, когда дела наладятся, Эдриан собирался заплатить мне положенный оклад.

– Мы же договорились, что я помогу вам, а вы мне, – отнекивалась я от расписки.

– Дженна, работают бесплатно только рабы, а у нас, как вы знаете, уже несколько веков рабство вне закона. Так что прошу, не обижайте меня и возьмите расписку.

Тот разговор получился немного неловким. Я чувствовала себя неуютно. Кабинет был единственной комнатой, запираемой в доме на ключ. Туда нельзя было заходить ни мне, ни детям. Видимо, это пространство, которое Эдриан считал полностью своим. Где мог отдохнуть и расслабиться. А еще посмотреть на портрет-миниатюру своей покойной супруги.

Лотти и вправду очень многое переняла от своей мамы. Волосы, форму губ, нос…

– А почему ты спросила? – полюбопытствовала я, выкладывая в форму тесто с начинкой.

– Просто так, – буркнула девочка и соскочила со стула. – Я пойду к себе, поиграю в куклы.

Я кивнула, вырезая из теста полоски, чтобы сделать сеточку сверху пирога. Заниматься хозяйством и детьми было непросто. Эдриан с утра до вечера пропадал на мельницах и работал наравне с наемными строителями. Не представляю, как он собирался совмещать восстановительные работы с заботой о Лотти и Вилли. Тем более эти двое знали, как внести в серые будни разнообразие! То в прятки решат поиграть со мной, не предупредив. Я чуть не поседела, когда не обнаружила их дома. Думала, сбежали к отцу или в город. Час искала проказников. Отчаялась и собралась бежать за помощью, поднимать полисмагию, гадалок и экстрасенсов, да весь Эйвингард, если понадобится, когда этим двоим надоело прятаться на чердаке и они сами вылезли из укрытия!

Ох, чего мне стоило просто сделать им выговор, без лишней ругани и истерик. А к истерике я была близка как никогда! Вот и сейчас, при воспоминании об этом случае, руки затряслись.

Я убрала пирог в печь и села на стул. Ноги гудели, магический запас был истощен после дня уборки и стирки. Теперь стало понятно, почему воспитательницы в приюте рекомендовали самые простые дела выполнять руками, а не магией. Я же в самом начале самостоятельной жизни попалась на перерасходе из-за всяких мелочей, будь то ускоренная сушка или чистка мебели от шерсти.

И странное дело, с одной стороны, я так уставала за день, что засыпала, едва голова касалась подушки, а с другой – чувствовала себя… счастливой. Казалось, впервые моя жизнь наполнилась до краев заботой и теплом, которыми мне хотелось поделиться с двумя несносными, но таким милыми проказниками.

Кстати, о проказниках. Я прислушалась. Тишина. За две недели я успела понять, что нет ничего страшнее тишины, особенно в дневное время. По спине пробежал холодок. Только не еще одна игра вроде «пряток в ближайшем лесу».

– Вилли, Лотти! – позвала я, выходя из кухни.

Они не отозвались. Дурной знак. Очень дурной. Не найдя детей в гостиной, я поднялась на второй этаж. В комнатах оказалось пусто. Внутри все похолодело.

– Это уже не смешно! – строго произнесла я.

В ванной комнате послышалась возня. От сердца отлегло. Выдохнув, я постучала в дверь. С той стороны залаял Монти.

– Вы что, там пса купаете? – спросила я.

В принципе, это не самое плохое занятие, учитывая, что заставить помыться Вилли могли только водные процедуры Монти. Дверь приоткрылась. Мимо меня пулей пробежал пес. Совершенно сухой и… подстриженный! Кто-то самым варварским способом решил покромсать его длинную шерсть. Я заглянула в открывшийся проем и ахнула. Вилли держал в руках ножницы и две косички Лотти. Та, в свою очередь, пыталась собрать ошметки шерсти с пола.

– Портянки Маклифа! – выдохнула я, смотря на две золотые косички, которые уже никак нельзя было приделать обратно на голову Лотти.

Девочка же, наоборот, тряхнула головой и рассмеялась.

– А теперь хочу челку, – заявила она, стряхивая с ладошек шерсть.

Будь я постарше, меня бы хватил удар!

– Никаких челок, юная леди! – рявкнула я и забрала у Вилли ножницы. – Где вы вообще их взяли?

– У папы в спальне, – прямо ответил мальчик.

Напоминание об Эдриане заставило меня простонать. И как, спрашивается, я объясню ему новую прическу дочери?! Хорошая из меня помощница. Ничего не скажешь. Отчего-то в памяти всплыл образ миссис в соломенной шляпке с тремя детьми и мои самонадеянные слова. Какой же наивной я тогда была! Мысленно попросив у незнакомки прощения, я подошла к Лотти.

– Дай мне хотя бы подровнять срез. А ты, – я повернулась к Вилли, – чтобы никогда больше не брал без разрешения ножницы и тем более не стриг сестру!

– Она сама попросила, – возмутился Вилли.

– А Монти тоже о стрижке сам попросил? – спросила я, уперев руки в бока.

– Лето, ему жарко! В прошлом году мы возили его на стрижку в Сент-Брук, а в этом нет денег, и я решил… Я хотел как лучше.

Плечи Вилли опустились. Он склонил голову, пряча взгляд. Мне вдруг стало стыдно за нагоняй.