Манагер

Оглянувшись, увидел метрах в пятидесяти от себя здоровенный камень. В прежней жизни, на Земле, я такой бы еле-еле поднял, а уж намереваться что-то им сделать было бы совершенно нереально. Здесь же я подхватил каменюку на плечо и попер к воротам, как трактор «Беларусь» с подъемником, — сила тяжести в два раза меньше, да и я стал совсем другим — мое тренированное тело, усиленное сращиванием с Семенем, легко справилось с этой задачей.

Камень был округлым, весил килограммов пятьдесят, по земным стандартам, здесь же — вдвое меньше, и этим оружием пролетариата извещать хозяев замка о своем прибытии мне было гораздо сподручнее.

Грохот от ударов камнем в ворота раздавался, наверное, километра на три в округе — тихий вечерний воздух способствовал наилучшей передаче звука в самые глубины заколдованного замка.

Рункад хихикал, сидя на козлах повозки и наблюдая, как я пытаюсь разрушить эту преграду между мной и нашими захваченными людьми, усиленно комментируя мои героические усилия и подавая советы:

— Господин Манагер, у вас так хорошо получается! Я как-то видел, как брали замок одного мелкопоместного лорда, который умудрился оскорбить великого лорда, плюнув ему на ботинок прямо на королевском балу, так там у двадцати солдат хуже получалось бить в дверь тараном! А вы вон как даете — даже тут все трясется! Сильны, да. А вы не знаете какого-нибудь шаманства, например — помочились на двери, и они растворились, как соль? Говорят, шаманы многое могут! А вот если кинуть камень через ворота и чтобы он влетел к ним в окно — может, они быстрее почувствуют наше присутствие? А поколдуйте чего-нибудь такое хитрое — ну, что-нибудь такое, чтобы они там обделались внутри — молнию какую-нибудь? Можете?

Я долго слушал хрень, которую нес мой помощник, потом не выдержал и выронил камень в приступе смеха:

— Сейчас не замолчишь, я тебя самого туда переправлю, чтобы открывал эти дурацкие ворота изнутри! Или разбегусь и стукну ворота твоей башкой — они точно не выдержат удара твердым тупым предметом!

Рункад опасливо замолчал, решив на всякий случай меня не доставать своими умными сентенциями, а я завопил дурным голосом:

— Сволочи! Если сейчас какая-нибудь скотина не высунется и не ответит — я спалю ваш демонский притон, головешки не останется! Эй, в замке, ну-ка вылезайте!

Наконец за воротами послышались шорохи и постукивания, и на стене появился парень лет двадцати, с испуганным одутловатым лицом, как две капли похожий на убитого мной лорда:

— Чего хотели? Идите отсюда, а то сейчас стрелять будем!

Из-за парня выдвинулся здоровенный самострел, по виду, способный прострелить насквозь меня, Рункада и обоих загаров, вместе взятых.

Рункад опасливо крикнул:

— Господин Манагер, берегитесь! Крепостной самострел! Вот уроды проклятые!

Я замер, оценивая, куда они там целятся — эдак влететь можно по полной! — разозлился и решил: хватит баловаться!

— Эй, с самострелом! Я уже разозлился и сейчас, если не перестанете в меня целиться, спалю вас к демоновой матери, слышите, придурки?!

Они слышали.

Огромная палка, почему-то называемая тут дротиком, с противным свистом полетела в меня и чуть не прибила на месте, зацепив рукав моей козырной куртяйки, что привело меня в совершенно злобное состояние — новая куртка была! Немного попорченная морской водой, но ведь почти неношеная! Ах, поганцы!

Ярость очень способствует хорошему шаманству, направленному на деструктивное действие, и мой фаербол получился даже больше, чем тот, который я отправлял в папашу этого придурка-лорденыша, прогоняющего меня вон от своих ворот.

Искусственный метеор с грохотом разорвался на стене, снеся с нее орудие убийства и труп незадачливого стрелка, спустившего крючок самострела, — и ведь ни капли не жалко было! Этот поганец покусился на само святое — на мои телеса!

Еще раз покосившись на торчавший из земли черенок лопаты с заостренным краем, я с содроганием представил, как он пробивает мне живот и как это должно было быть больно, а еще — мои мозги с вросшим в них Семенем, разбросанные в шахматном порядке у ворот замка.

Теперь, когда непосредственная опасность была устранена, я направил свои усилия на вышибание ворот — шары вылетали из моих рук и били, как гранаты из гранатомета, расщепляя старое темное дерево и выбивая в нем бреши величиной до полуметра.

Наконец в двери образовалась дыра, достаточная для того, чтобы в нее прошли, не касаясь друг друга, два человека в ряд, и я остановил свои разрушительные действия.

В воздухе стоял запах гари, смешанный с запахом озона. Гарь пахла как-то особенно противно — наверное, они использовали какую-то пакость для пропитки ворот. Ну, это понятно: если есть дерево, значит, есть и древоточцы, как тут без пропитки обойтись?

Я шагнул к воротам и услышал, как за ними раздались голоса — кто-то кричал, вроде как требуя перемирия. Остановившись, я дождался, когда из дырки показался человек с палкой, на которой висел красный флаг — совершенно коммунистического вида!