Манекен за столом. Роман-антиутопия

Театр на центральной площади был заполнен. От кабака его было не отличить ничем. Никакого искусства больше не существует. Это, по-моему, ясно всем. И ничего не изменилось. Туристы безоглядно развлекались. Их жизнь представлялась мне необыкновенно пресной. Они все воспринимают, как должное. Я силился проникнуть в их взгляды, за физическую оболочку глаз, узнать, что ими движет.

Были бы такие куклы в театре. Каждый спектакль нужно играть заново. А так расставил кукол, и готово.

С одной стороны, притворяться труднее, чем делать все по-настоящему. С другой стороны, играть, лгать и фальшивить так легко и приятно.

Действия людей, несмотря на их механистичность, казались непредсказуемыми.

Всегда есть причина. Любому действию всегда есть причина.

Мы понимаем естественные законы, но презираем видимость.

Вместе с тем поклоняемся форме, так же естественно считая ее принадлежностью содержания.

При разных обстоятельствах одна и та же форма может принадлежать разным содержаниям.

Топ посматривала на меня.

— Ты хорошо помнишь, что было в тот вечер?

— Да. Но я был…

— Да. Разошёлся, — выручила меня Топ. — Вы всегда так себя ведете?

— Как — так?

— Будто существует одно торжество.

Кредо после нескольких попыток встать подошел к нам.

— Пик, — сказал он. — Я заказал одно редкое вино. Если бы вы согласились составить мне компанию… Вот и отлично.

Принесли вино. Кредо бубнил свое.

— Кто знает, что там, в глубине. А может, существо совершенно безобидное. Вроде гусеницы. Живет на деревьях, питается листьями, а иногда спускается, по глупости…

Он был пьян. Типичный корифей. Вокруг стихли разговоры, шум, смех. Посреди театра затравленно стояли Чехол и его компания.

— Вот что нам заменяет золотую молодежь, — с горечью сказал Кредо. — Таланты! Прохода от варваров не стало. Ничего. Скоро наведут порядок. Наш новый мэр…

— Вы его знаете? — спросил я.

— Да, — сказал Кредо. — Мы с ним учились в одном университете.

— Вы заканчивали университет?

— Нет. — Кредо развернулся к Топ. — Вы, если я не ошибаюсь, его дочь?

Я перевел взгляд на Топ.

— Разве это что-то меняет? — спросила Топ.

— Нет, конечно, — спокойно сказал я.

— Тогда почему ты не хочешь пойти со мной к Абсурду?

— Надеюсь, тебе не будет скучно.

— Ты думаешь, меня нужно обязательно развлекать? — Она даже побледнела.

Я не понимал, что с ней происходит. Она встала.

— Не провожай меня.

Чехол тоскливо смотрел ей вслед.

Я был у Абсурда, когда стемнело. Все окна в доме были освещены. У входа топтались золотые середины. В одной комнате несколько моих школьных приятелей стояли в картинных позах с бокалами наперевес.

Дверь неожиданно открылась, и я влез в кусты. По дорожке шли Абсурд и Топ. Абсурд остановился, достав сигарету. За свое здоровье он не трясся.

— Проклятая молодость… — пробормотал он тихо. — Отец скоро приезжает?

— Не знаю.

— Он беспокоится о тебе. Здесь не столица. У тебя пока не сложился свой круг друзей. Я должен предупредить тебя.

— О чем вы, дядя Абсурд?

— Есть прекрасные ребята. Умеющие дружить.

Это он про нас, подумал я. А как же.

— Да, — снова сказала Топ.

Метод мастерски закурил снова. Он искоса поглядывал на девушку.

— А я видел, как ты танцевала с Гибридом.

Топ махнула рукой.

— Думаю, он это переживет.

— Нет, нет! — горячо сказал Абсурд. — Это замечательный юноша. Он законченный неудачник. У него эрудиция. Скользкая личность. Он будет знаменитым ученым, — сказал Абсурд, не сомневаясь в своих словах, как в аксиоме. — На нем держится прогресс. Пойми меня правильно. Я надеюсь, ты сама в состоянии разобраться, кто чего стоит. А Пикет…

— Что — Пикет? — тревожно сказала Топ.

— Эгоист он, — с обидой выговорил Абсурд. — Презирает всех, а на каком, собственно, основании? Даже не пришел, а я лично еще утром пригласил его.

— Утром?

— Да, в кафе. Рано утром. Отбросы общества. А чего стоят их великолепные застолья с излишествами! А эта могучая, нездоровая страсть ко всем женщинам! Как в прошлые века, честное слово.

Топ с испугом посмотрела на Абсурда. Тот сделал озабоченное лицо.

— Мне кажется, герой чем-то привлекает тебя…

Топ сделала протестующее движение, но Абсурд продолжал, будто рассуждал сам с собой.

Ложь должна быть правдоподобной. Ей скидки не будет.

— Да, некоторые дилетанты обладают определенным обаянием. Умеют внушить что-то такое… — Он закатил глаза и развел руками. — Он не может попасть в школу. Она у нас одна.

Все в провинции в одном выдающемся экземпляре.

Один неземной рынок, одна неподражаемая парикмахерская, один искрометный музей, один зажигательный лазарет, один сногсшибательный банк.

Все чувствуют себя исключительными. Портить отношения ни с кем не рекомендуется.

Но, несмотря на похвальную защиту своих, наблюдалось нашествие посторонних.

Никто не знал, откуда взялись Тюфяк, Тугодум, Гибрид, но они, как хорошо обученный десант, без разминки овладевали чужим караваем, будто всю жизнь пробыли здесь, именно здесь, в точности соответствуя местным стандартам.

Как стадо проводит аномальную селекцию, никто не знает.

Досуг в итоге не нужен. А Юбилей, Офис, Штамп никому не в диковинку.