Манекен за столом. Роман-антиутопия

Шедевр рассмеялся. Он был организатором всего. Величина, подобно большому городу, в который он первый уехал и добился полного успеха. Это было его призванием — не терпеть поражений.

— Собственно, почему? Это же воплощенная модель. Но хорошо — не должна. Да, это будет непонятно. Как непонятны нам были бы представители древних диких племен. А ведь они люди. Нужно отличить свое от чужого. Робот должен быть равным нам.

Все молчали, несколько вымотанные и подавленные.

Я вдруг представил себе этих кукол, и мне стало жутко.

— А может, я больше не хочу шоу? — сказал я задумчиво.

Шедевр долго молчал.

— Искусство больше не выполняет своей задачи. Публике хочется грубых, зримых, бурных, контактных стимулов, всё вместе, в полной мере, для полного удобства. И ты это знаешь.

Ещё бы! А как же Топ? Может, и она не случайно появилась?

— Вы хотите, чтобы изделия сразу стали такими или претерпели некую эволюцию? — осведомился Парадокс.

Я понял, что даже они не были посвящены во все. Все знал только Шедевр.

— Но это же не просто куклы, — с легким отчаянием сказал он. — В них уже многое заложено. Они очень похожи на нас. Попробуйте отличить их. А наши модели иной раз будут поживее некоторых. Но изготовлено будет все.

— Значит, вы против? — спросил я.

Парадокс вздрогнул. Он воззрился на меня, и я решил, что эксперт всё ещё не воспринимает меня. Но он лишь беспомощно улыбнулся и показал на Шедевра.

Я повернул голову и увидел выпяченный подбородок и немигающие глаза на застывшем лице гиганта.

— Они уже все готовы. — Наши взгляды встретились. — Всё готово.

Утром у Шедевра я долго не мог понять, где я и что происходит. Постепенно я осознал, что как раз ничего не происходит. Я заглянул на кухню и всё вспомнил. Карнавал. Когда я это всё вспомнил, мне стало не по себе. От модели я отказался. Про Топ не думал. Наверняка всё тоже подстроено.

А Шедевр исчез. Телеграмма, как всегда, без обратного адреса.

«Смотри телевизор, развлекайся, встречай гостей. Твой Шедевр».

Прочитав телеграмму, я вздохнул. Я ещё не совсем проснулся. Хотелось пить. Я услышал звонок в дверь и поплёлся открывать. В дверях стояла женщина и в упор смотрела на меня большими голубыми глазами.

— Будьте добры, позовите Шедевра.

— Проходите, — сказал я и отступил.

Женщина зашла и прикрыла за собой дверь.

— Зайдите, пожалуйста, в комнату, — вежливо предложил я.

— Спасибо, — сказала женщина. Затем недоуменно спросила: — Его нет дома?

— Увы, — сказал я, пожимая плечами.

— Но он здесь явно был… — Женщина осматривалась. — Вы его друг?

— Выходит, да.

— Понимаете, мы познакомились с Шедевром при несколько странных обстоятельствах. Он предложил мне работу. Вот его визитная карточка.

Я взял в руку протянутую мне карточку.

— Видите, время надписано?

— Вижу, — сказал я.

— Он вас ни о чём не предупредил?

Я стиснул зубы. «Встречай гостей…»

— Что же вы стоите…

— Вуаль.

— Проходите.

— Странно даже, — сказала Вуаль, проходя в комнату стремительным шагом. — Ваш Шедевр показался мне человеком слова.

— Будете что-то пить?

— Пожалуй.

Я принёс красной воды.

— Я решила, что Шедевр спортсмен.

Я неопределённо пожал плечами, потому что она, окончив обозревать обстановку, вопросительно уставилась на меня.

— Вы что, ничего не знаете?

— Да, — сказал я.

— Что — да? — сейчас же спросила Вуаль. Она газетчица. Но ищет работу. Ей намекнули, что намечается какое-то высокооплачиваемое шоу. С призами. — Что — да?

— Ничего не знаю.

Вуаль погрузилась в задумчивость, а я сидел напротив с вежливой физиономией. Хватит с меня шоу.

— Вот как… — сказала она, наконец. — Я пойду.

— Посидите ещё, — предложил я дружелюбно. — Вы, наверно, устали?

Она машинально кивнула.

— Что вы сказали? Устала? Нет. Я держусь. Здесь надо держаться. Живем, как на вулкане.

Я захлопнул за ней дверь и сел, потягивая из трубочки лиловую водичку и листая журнал, каких у Шедевра было полно. В журнале всё было прекрасно — и виды, и дома, и еда, и вещи, и люди. Он был полон изображений женщин — прекрасных женщин, и я вяло подумал, что красота, это нечто непостижимое. И ещё я подумал, не посчитала ли меня эта Вуаль за простака — бывает так. Я долго над этим размышлял, накачиваясь лиловой водицей, и начал было уже склоняться к выводу, что да, посчитала, когда в дверь раздался короткий звонок.

Я стал думать, открывать или нет. С одной стороны, думал я, лень. С другой стороны, интересно. В полуденной тиши я открыл. Сначала я решил, что перепил воды. Это было, как сновидение.

— Прошу вас, — сказал я.

«Сновидение», немыслимой красоты, как в журналах, зашло.

— Вы, вероятно, к Шедевру?

— Надеюсь, он дома? — бархатным голосом проговорила гостья.

С несколько надменным выражением на лице девица прошествовала в комнату.

— А Шедевр… — начала было она, и я быстро сказал: — Он вышел. За газетой. — Я расплылся в улыбке.

Она кивнула, грациозно усаживаясь, откинулась на спинку и положила ногу на ногу. Её внешность ошеломляла. Она снисходительно позволяла себя разглядывать.

— Как вас зовут?

— Роза.

Я думал, как её развлечь.

— Выпьете?

— Да, — сказала Роза. Она небрежно закинула ногу повыше.

Я поднёс бокал.