Манекен за столом. Роман-антиутопия

Машина помчалась резвей — по плавно заворачивающему кругу.

— Вам нужно было сразу обратиться ко мне, — снова подала голос Вуаль. — Я поняла, что произошло недоразумение. Спасибо вам за ракушку. Какая красота.

— А кто вам позвонил?

— Он не представился. Голос писклявый. Сообщил о вас.

— Разве бывают такие роботы?

Вуаль пристально и, как мне показалось, оценивающе посмотрела на меня. Она рассмеялась.

— Для робота вы слишком совершенный.

Я снова стал засыпать. Район, где мы остановились, был обычным для столицы.

Высотные дома стояли плотным частоколом. Всё было переплетено, перемешано.

Улица была в афишах, демонстрирующих весь разбойничий спектр своей неподдельной душевности.

На тротуаре, вдоль стен, как привидения, попадались странные люди. Какая здесь запущенность.

— Сюда, — сказала Вуаль. Она казалась немного смущённой.

Как они все здесь обитают, подумал я, в таком количестве. Лишнее — это богатство или недостаток?

Вуаль совсем не была похожа на ту туристку, у которой Лагуна когда-то стащил чемодан. Я напрасно опасался её. Она лишь заботилась обо мне.

Вход в её дом прятался в глубине вестибюля по соседству с многочисленными агентствами.

Мы вызвали лифт. Мы были в самой сердцевине огромного дома.

Какое безмерное одиночество в городе.

Крошечная квартирка была тесно обставлена мебелью. Вуаль переоделась по-домашнему.

Глаза слипались. Я проснулся, когда в комнате было темно. На фоне окна выделялась женская фигура. Она стояла неподвижно, обхватив себя руками за плечи. В темноте я не узнавал её лицо. Тишина пустой квартиры обволакивала нас. Казалось, ничто не в состоянии было потревожить её. На бледном лице выделялись тёмные глазницы и рот. Мне стало жутко.

Я попятился. Свет я не включал, нервы были напряжены до предела. Сзади послышалось движение.

Кто-то бесшумно подходил ко мне в темноте. Я стал шарить по стене и случайно включил свет. Никого не было. Дверь на кухню как будто шевельнулась. В оцепенении я смотрел на комнату, где была темнота, ожидая, что вот-вот кто-то появится. Всё было спокойно.

Только через несколько пролётов я догадался вызвать лифт.

На улице меня взял озноб. Я ускорил шаг.

Между зданиями виднелась громада института. До него было рукой подать. Час был такой, что всё замерло. Безмолвно горели неоновые вывески. Улицы были пусты. Всё спало. Казалось, что можно легко добраться пешком в любую точку города.

Ночная пустота института выглядела пугающей. Сплошным рядом тянулись лаборатории. Сверху послышался звук.

Я поднял голову и увидел в безмолвии ночи молодого человека, стоявшего на лестничной площадке и спокойно разглядывавшего меня сверху вниз. В течение долгой минуты ни он, ни я не пошевелились, и я вдруг понял, что это робот. Физически он был неотличим от человека. Всё у него было в порядке, всё натурально, и видно было, что под костюмом скрывается идеально правильного сложения тело, но вот глаза выдавали.

Это был магический взгляд двух тёмных блестящих пуговиц.

Впрочем, у лица было своё выражение, мне уже известное.

Длинные ресницы томно распахнутых глаз бросали тень на большой, хорошо очерченный рот с презрительно выпяченной нижней губой.

Мне надоело стоять, но я не знал, что делать. От неподвижного механизма вверху веяло жутью. Я поднял руку. Робот не реагировал.

Тогда я стал медленно подниматься.

— Здравствуйте, — проговорил робот.

Голос был обыкновенный, человеческий, разве что приятного тембра.

Я вспомнил ранние представления о роботах, как о нечто металлическом, бесстрастном, с частыми короткими движениями. И скрежещущий голос, выговаривающий по слогам. И кнопка, нажав которую, можно пародийный сундук выключить. Глядя на этого щёголя, я сомневался, есть ли у него кнопка.

— Очень рад вас видеть, — сказал робот неожиданно. Речь у него всё-таки замедленная. Заимствованная.

Я подошёл к нему. Я немного опасался. Может, он ткнёт сейчас меня в живот. Просто так. Вместо этого робот протянул руку и сказал:

— Этикет.

— Очень приятно… — пробормотал я.

У Этикета на лице появилась и застыла лёгкая улыбка. Руку он не опускал, и я рискнул: осторожно взял её в свою. Будь она твёрдой или холодной, было бы лучше. Рука была совершенно обычная, тёплая, я, забываясь, обхватил запястье. И даже посчитал про себя пульс.

Вид у меня был глупый, тем более, что меня посетило следующее соображение — а если это настоящий человек?

Ещё более растерявшись, стоя нос к носу с неизвестным в полночь в этом загадочном институте, я задал вопрос в лоб:

— Ты кто?

— Модельер.

— Ты человек?

— Да. А что?

— Нет. Ничего. — Я успокоился. У, чучело. Напугал.

Потом мне стало его жалко. Он спокойно стоял, прямой, вежливый, и иногда моргал, как бы для достоверности. Взгляд у него был очень пустой.

Но я этого уже не замечал, так как, повернув голову, увидел Шедевра, стоявшего у дверей, скрестив руки, а рядом с ним Вуаль и ещё кого-то.

Сначала я подумал, что и они роботы. Двойники. На двойника Шедевра должно было уйти немало материала. Затем я разозлился. Шедевр, заметив это, подошёл и положил мне руку на плечо.

— Пойдём.

— Куда?

— Нам надо поговорить.

— А… он куда?