Маневры неудачников

Специалисты знают. Эрудиты знают. Я знаю, потому что учился в школе, читал разные книги и ничего не могу забыть.

А что народные массы?

Народные массы двадцать первого века знали о гладиаторских боях из фильма с участием Рассела Кроу. Они не узнали бы ничего о Жанне д’Арк, если бы не кино Люка Бессона, они узнали о десятилетней осаде великого города после просмотра «Трои», и кто-то даже искренне верит, что Ахилл был похож на Брэдда Питта.

Не удивлюсь, если следующее после меня поколение уже не понимало, что это не исторические фильмы, а всего лишь костюмированные легенды в постановке Голливуда.

Не удивлюсь, если Гектор, убивающий Менелая в первый день осады, стал для них историей.

Нынешние-то о Гомере вообще не слышали.

В мои времена мало кто снимал фильмы о поэтах, если те не были бабниками или гомосексуалистами. Боевик — самый популярный из всех жанров.

Сейчас дела обстоят не лучше. Человеческая природа почти не изменилась за полтора тысячелетия.

Имена диктаторов и полководцев все знают наизусть. Имена гуманистов остаются в забвении.

Теперь другие войны и другие герои. Вместо меча бластер, вместо панциря силовой доспех. Раньше можно было уничтожить целый город, теперь можно уничтожить целую планету.

Но вопрос «Мы или они?» остался тем же. «Быть или не быть?» — это философская фигня и пустые умствования по сравнению с ним. Гамлетовские стенания хороши в мирное время.

На войне всё проще.

Мы или они. Любой ценой.

Живущий на мёртвой планете старина Кридон многое мог бы рассказать о цене, которую иногда приходится платить за победу.

— Прошло уж двенадцать дней.

— Спасибо, у меня есть календарь.

— Криокамера жрёт прорву энергии. Аккумуляторы на издыхании, пришлось подключиться к местной энергетической сети. Наземные службы уже начинают задавать вопросы о включённых потребителях на борту.

— И что ты им ответил?

— Наговорил чуши о текущем ремонте.

— Поверили?

— Едва ли. Учитывая, сколько времени мы проводим на борту.

— Значит, надо проводить на борту больше времени.

— Через неделю это станет неактуально, так как у нас не будет денег, чтобы оплатить следующие десять дней аренды.

— Я думал, нам хватит ещё на десять дней.

— Я тоже так думал, пока не увидел счёта за энергию. Или мне активировать реактор, для того чтобы обеспечить питание криокамеры?

— Разве стояночные правила этого не запрещают?

— Запрещают.

— Что с фрахтом?

— Поступило всего два предложения, я оба отклонил. Первое невыгодно, второе требует слишком много времени. Тоннаж «Ястреба» не пользуется здесь большим спросом. На нашем корабле только космических туристов катать.

— Я бы комических туристов покатал.

— Сейчас не самое удачное время для туризма.

— По-твоему, было бы лучше, если бы барон Хэммонд предоставил нам вместо «Ястреба» какую-нибудь баржу?

— Если бы в тот момент я знал, для чего нам понадобится корабль, то всерьёз рассмотрел бы такой вариант. Кстати, сегодня поступило третье предложение о фрахте.

— И?..

— Клиент хочет встретиться и изложить суть дела с глазу на глаз. Так что, скорее всего, речь идёт о чём-то незаконном.

— Значит, он готов хорошо заплатить.

— Тебе мало проблем? Хочешь ещё одну? Да, Алекс?

— Я бы всё-таки его послушал.

— Завтра в полдень в припортовом баре.

— В котором?

— В «Выхлопе». Я подумал, что послушать его в любом случае не помешает, и назначил встречу.

— Пойдём вместе?

— Сходи один, мне надо изобразить активную деятельность на борту. Выслушай суть дела, уточни сумму вознаграждения, но ни на что не соглашайся, пока не посоветуешься со мной.

— Так, может быть, нам всё-таки пойти на встречу обоим?

— Нет смысла. Мы в любом случае не можем согласиться на его предложение при первой же встрече. Это слишком быстро, так здесь дела не делаются. Особенно если речь идёт о чём-то незаконном. Кроме того, такие дела принято обсуждать в разговорах один на один, а ты у нас вроде главный.

— И тут манёвры.

— Скорее, это такие ритуалы.

— Тогда расскажи мне ещё что-нибудь о контрабандистах. Чтобы завтра в полдень я был особенно убедителен.

Альянс, Империя и Гегемония.

Левантийский Калифат.

Асад ад-Дин, Кридон, генералы СБА Визерс и Корбен, о чьём существовании я узнал совсем недавно.

«Другие» скаари и регрессоры Визерса.

Гипотетическая четвёртая сила.

Феникс, который вообще непонятно кто.

В этом раскладе слишком много сторон, и каждая преследует свои цели. Я пытался выстроить стройную схему, которая указала бы на моё собственное место в этом галактических масштабов бедламе, но каждый раз находились фрагменты, которые не вписывались ни в один кусок пазла и рушили всю конструкцию.

Чёрт с ним, с этим Фениксом. Личность и цели Феникса не так уж важны по сравнению с тем, что я не знаю, кто такой я сам.

Пешка, которую всеми силами пытаются запихнуть на центр шахматной доски, чтобы смешать планы противника? Или реальная фигура, которая может что-то изменить? Жил ли я в двадцатом и двадцать первом веках или же воспоминания детства подсажены мне в голову в лабораториях СБА?