Манга и философия

Один из наиболее известных примеров подобного табуированного сценария — это Мари Кэй Летурнэ (теперь Мари Кэй Фуалау), учительница американской начальной школы, которая подверглась судебному преследованию за то, что забеременела от ребёнка и в результате вышла замуж за своего ученика, несмотря на то, что ей пришлось отправиться в тюрьму за установленное изнасилование.

Её печальная история похожа на другую историю неподобающих отношений между учеником и учителем — ставшую сенсацией жизнь и смерть Джон Бенет Рэмзи, победительницы детских конкурсов красоты, найденной убитой в 1996 году. Эта смерть вызвала много дебатов о том, как быстро дети, особенно девочки, должны вырастать. Гендерная динамика Кодом (преследование ученицы) и Летурнэ (преследование учительницы) напоминает, что жизнь и искусство тесно связаны.

Закон, порядок, лоликон

Для цензуры, адвокатов детского социального обеспечения и сознательных граждан (обычно родителей и групп защиты прав жертв) недвусмысленность лоликона не кажется забавной, это вызывает неприятие, покольку вызывает преждевременную сексуализацию детей. В Америке детство, взросление и взрослый возраст регламентируются (биологическими изменениями (пубертат), социальными достижениями (окончание школы) и церемониальными границами (получение права пить спиртное и голосовать)), это охраняет рано развивающихся подростков от превращения в секс-объект.

Некоторые взрослые испытывают дискомфорт, даже когда видят своих детей, которые ходят голыми по дому или возле бассейна на заднем дворе, такая чувствительность к треугольнику волос может быть результатом моральной паники. Романы, подобные «Маленьким детям» Тома Перротты (2004), включают персонажей, осуждаемых за неподобающее поведение по отношению к детям, спрашивают нас: неужели каждый, кто обвиняется в присутствии детей, виновен в преступлении так же, как кто-то, совершивший изнасилование и убийство ребёнка или взрослого.

Хотя в Японии не действуют столь пуританские правила, как в Америке, всё же в Японии существуют нравственные инструкции, направленные на защиту детей. Помимо хорошего известного ударения на родственных чувствах (быть хорошим сыном или дочерью) и хорошего образования, также предпринимались усилия по запрещению лоликона за его оскорбительное содержание.

По информации веб-сайта ComiPress Manga News and Information, опубликованной в июне 2007 года, муниципальное управление префектуры Киото выпустило список из 13 названий лоли-хентай, признанных вредными. Цитируя газету «Киото Шимбун», среди названий, прошедших цензуру «Комиссии здоровья и взросления юношества», были в оригинальном переводе Йюйо но Юваку «Искушение маленьких девочек», Шойо Клаб «Клуб молоденьких девчонок», Рабумирукушава «Душ из молока любви», Иочи Ютадже «Банкет педофилов 2», Сейфуку де Йимете «Изнасилуй меня в школьной форме» и Чесетсу на Ана «Дырочка, как у ребёнка».[13]

Взрослые, уличённые в хранении детской порнографии, а также те, кто вовлечён в секс-трафик с несовершеннолетними могут быть осуждены по закону во многих странах. Было бы неверно объявлять лоликон-хентай детским порно без соответствующей проверки. Определения, подобные этому, требуют тщательного рассмотрения посредством эстетического, этического и правового анализа, особенно потому, что во многих случаях власть основывается на предположении, а не на действительном, так как предметом лоликона являются элементы творческого воображения мангак, а не настоящие дети, которых можно было бы посчитать жертвами. Также лоликон-хентай может показаться временным оазисом для некоторых потребителей, поскольку правовой аппарат в случае манги отличается от других визуальных медиа, таких как видеопорно и обнажённая фотография. Однако нужно сказать, что манга — это едва ли частный остров.

Те, кто выступают в поддержку наиболее недвусмысленного лоли-хентай, говорят, что подобные формы являются прекрасной альтернативой и некоторым видом либеральной (хоть и не вполне удовлетворяющей) гиперреальности, которая предотвратит потенциальных насильников от того, чтобы идти на поводу у своих импульсов. Моральный вопрос заключается в том, как широко такое медиа должно быть распространено для актуального выбора, чтобы предотвратить подобные преступления. Нет никакого способа с максимальной уверенностью определить, как соотносятся предлагающее искусство и аморальное (или моральное) действие, особенно когда искусство может представлять собой отражение человеческого опыта, а не просто имитацию. Независимо от озабоченных этим вопросом групп граждан, вопрос того, насколько серьёзно нужно воспринимать лоликон, и того, как в нём изображаются дети, лежит, прежде всего, в плоскости индивидуального понимания. Различные группы похожим образом мыслящих людей или одиночки могут оказать значительное влияние на выбор того или иного пути.

Потерянные и найденные