Маньяк Фишер. История последнего расстрелянного в России убийцы

Антон любил этот ничем не примечательный (кроме разве что названия) поселок. Попадая сюда, он окунался в мир приключений и ярких впечатлений. Ягоды, грибы, березовый сок, речка, друзья детства, велосипед, на котором можно беспрепятственно гонять куда угодно, невероятно вкусная бабушкина стряпня и дедушкины уроки плотницкого дела – все это подросток обожал. Катуар был местом, где не существует никаких проблем: ни упертых учителей, не желающих ставить пятерку; ни глобальных вопросов о том, куда поступать, которыми донимали его родители; ни девушки, отдавшей предпочтение дворовому хулигану. Здесь были только старые друзья, велосипед и бесконечные дороги. С приятелями можно было организовать пикник, достав настоящий самогон. Впрочем, лучше набрать березового сока по уникальному методу, которому научил его дед. К апрелю Антон так устал от учебы, что был счастлив стать просто любимым внуком. Ему хотелось насладиться коротким путешествием в детство, куда открыт путь только до тех пор, пока живы бабушки и дедушки.

Антон приехал ранним утром субботнего дня. Давно ожидавшие его старики тут же усадили внука за стол и принялись потчевать «ребенка» всеми теми вкусностями, которые мать готовила крайне редко, предпочитая обходиться чем-то простым и быстрым. Только к обеду ему наконец удалось выпросить у деда ключи от сарая. Прихватив трехлитровые банки для березового сока, он выгнал из покосившейся пристройки для инструментов старый велосипед, который был ему уже не по росту. Шины пришлось накачать ручным насосом, но в остальном железный друг выглядел вполне пригодным к использованию.

Антон приладил банки к багажнику и отправился к приятелю, который тоже приехал погостить на выходные. На днях они созвонились, договорившись встретиться в поселке. Сережа, друг Антона, жил в Москве, в районе метро «Сходненская», но у его бабушки и дедушки в Катуаре была дача. Летом подростки обычно целыми днями гоняли по окрестностям, а сейчас у них была только пара дней, чтобы насладиться всеми дачными удовольствиями. Приятель выбежал на крыльцо сразу, как только увидел в окне знакомую фигуру.

– Антоха приехал, я поеду за соком! – крикнул Сергей.

Через минуту на крыльцо вышла бабушка подростка – ее Антон знал с раннего детства. Женщина любила приезжать на дачу, но все же оставалась закоренелой горожанкой и, наверное, поэтому терпела неудачи с садоводством. У нее вечно что-то не всходило или вредители съедали урожай, но, сколько подросток себя помнил, она всегда упорно что-то высаживала на своем участке.

– Ты же обещал математику сделать! Все выучил? – строго спросила она внука, кивком поприветствовав Антона.

Лица обоих подростков уныло вытянулись. Здесь, в царстве весеннего солнца, старых великов и березового сока, меньше всего хотелось думать об уроках.

– Поезжай на наше место, я где-то через час буду, – с выражением мировой скорби на лице сказал приятель.

– Так-то, – удовлетворенно кивнула женщина и вернулась в дом. Антон вопросительно посмотрел на друга, и тот тут же полез в карман старых штанов, отправленных в вечную дачную ссылку.

– Привез-привез, – ухмыльнулся Сережа, протягивая приятелю колоду игральных карт с порнографическими картинками. – Смотри не потеряй, – назидательно добавил он. Это прозвучало несколько странно, учитывая, что карты принадлежали Антону, а если точнее, его отцу.

Антон кивнул, быстро спрятал колоду в карман джинсов и попрощался с Сергеем. О такой вещице в начале 1970-х мечтали многие московские подростки. Эротические журналы и видеокассеты тогда еще не продавались на каждом углу, а эти карты, хоть и считались редкостью, все-таки попадались, и при желании их можно было достать. Видимо, с тех самых времен у отца и завалялась колода, которую откопал на антресолях сын. В 1986 году у многих уже появились видеомагнитофоны, и достать порнографию было сравнительно проще, чем пятнадцать лет назад, но почему-то именно эти карты жутко интриговали. В них было что-то преемственно-запретное и оттого вдвойне притягательное.

Чтобы добраться до «их места», нужно было выехать на шоссе и минут десять двигаться в направлении соседней станции Трудовая. В первый теплый выходной Антону то и дело встречались компании, подыскивающие место для пикника, семьи, бредущие к своим дачам, и такие же, как он, подростки, впервые за долгое время выбравшиеся на природу.

«Их место» представляло собой небольшую березовую рощу рядом с шоссе. В детстве Антона сюда приводил дедушка, а потом он показал его приятелю. Где-то среди берез затерялись остатки шалаша, который они когда-то смастерили, на паре деревьев значились зарубки друзей, а в сотне метров отсюда возвышались «великие пни» – на них осенью всегда вырастали опята.

Антон добрался до съезда в рощу, припарковал велосипед и с подозрением оглянулся на компанию студентов, которые надумали расположиться в непосредственной близости от их тайного убежища. «Слава богу, они не знают по-настоящему хороших мест», – подумалось ему, когда он проходил мимо, углубляясь в лес.