Маньяк Фишер. История последнего расстрелянного в России убийцы

Как и обещала девушка из отдела кадров, вскоре ему выделили однокомнатную служебную квартиру рядом с конезаводом и за хорошую работу через пару месяцев даже повысили зарплату. Старые сотрудники заметили в нем резкую перемену. Головкин все так же ни с кем не заводил близкой дружбы, но теперь он больше не старался слиться со стеной и исчезнуть, даже наоборот. Вместо провонявшей камуфляжной штормовки и вечно грязных черных брюк он облачился в хорошие джинсы и модную болоньевую куртку. За время работы в тресте Сергей наконец вставил передние зубы и стал вдруг очень чистоплотным, иногда даже чересчур. Раньше он органически не переносил банных процедур, которые напоминали ему о холодных обливаниях в детстве, поэтому мылся в лучшем случае раз в неделю-две и ходил с вечно просаленными, отросшими волосами. Его рабочее место, инструменты, комната в общежитии или квартира всегда содержались в идеальной чистоте, но вот себя он ненавидел слишком сильно, чтобы тратить время на уход за телом или одеждой. Теперь все изменилось. Головкин без конца мыл руки, лицо и шею, носил на работе специальный резиновый фартук, который большинство его сослуживцев использовали в качестве подстилки или уносили домой, чтобы заменить им коврик в ванной.

Должность зоотехника-селекционера предполагала искусственное осеменение кобыл. В межсезонье нужно было проводить полный осмотр детородных органов животных, а затем спринцовкой впрыскивать им семенную жидкость. Обычно работник уже на второй лошади был мокрым от пота и чувствовал себя вымотавшимся. Сергей же мог часами заниматься этим делом, не замечая усталости и даже подшучивая над тем, с каким отвращением за ним наблюдали стажеры.

Он впадал в какое-то смутное состояние иногда. Глаза темнели. Можно было махать руками перед его лицом, он все равно не видел. Иногда, наоборот, с шутками и разговорами работал. Очень любил, когда включают радио. Любил подпевать эстраде, а рок не очень любил. Говорил, что подпевать трудно, да и непонятно, о чем поют.

Из воспоминаний сотрудницы Московского конного завода № 1

Каждые выходные Головкин ездил за город в поисках жертвы, но зимой сложно было найти подростка-одиночку в лесу, поэтому на время он все же прекратил свои бесплодные попытки. Лишь в апреле, с первыми теплыми днями, Сергей возобновил охоту, мечтая встретить бледного темноволосого мальчика с чистой кожей.

Весна 1986 года выдалась холодной. Температура целый месяц не поднималась выше десяти градусов. В городе снега уже не было, а в лесах Подмосковья все еще лежали потемневшие сугробы. И все же там тоже чувствовалось дыхание весны. Земля под ногами превратилась в грязь из-за большого количества талого снега. Солнечные лучи проникали сквозь голые ветки деревьев в самые отдаленные уголки леса.

Старшеклассник Антон жил в Долгопрудном, небольшом подмосковном городе, где в основном селили сотрудников близлежащих НИИ, а также моряков. Здесь располагались большой порт и несколько военных баз, готовивших будущих моряков. Весь конец учебы подросток был занят сдачей «хвостов» и подготовкой к предстоящим через год выпускным экзаменам. Он учился очень хорошо, но в четвертях проскакивали четверки, которые приводили в панику его родителей, мечтавших о сыне-медалисте. Антон так долго слушал увещевания отца и матери, что и сам захотел медаль. В конце концов, это значило бы зачисление в вуз без экзаменов, то есть вся эта катавасия могла закончиться на несколько месяцев раньше. Впрочем, по большей части парень был увлечен рок-музыкой, общением с друзьями и мечтами о том, как сразу после поступления отправится в путешествие по стране.

В первые же теплые выходные он решил съездить к бабушке с дедушкой в поселок Катуар Дмитровского района. Здесь он проводил каждое лето чуть ли не с рождения, а с тех пор как ему разрешили самостоятельно добираться на электричке, стал навещать родных и по выходным. За полтора часа по железной дороге можно было доехать практически до самого дома бабушки и дедушки, которые жили всего в десяти минутах от станции.