Манящая тень

Олдрик стоит сбоку под дверью в клетку и улыбается во все зубы, испачканные кровью, пока люди хлопают его по спине. Он победил.

Точно пора уходить. Все это уже слишком.

Я отворачиваюсь от Сэма и медленно проталкиваюсь к двери.

– Это новый мир, друзья. Это наш мир. Больше никакого страха. Это век с огромным потенциалом. Но я знаю, что некоторые из вас колеблются. Сражаться в этом турнире кажется большим риском… И поэтому я предлагаю щедрую награду тем, кому хватит храбрости. Победителю финального состязания Турнира реверсии я предлагаю одну реверсию и приз в один миллион долларов.

Я останавливаюсь и поворачиваюсь к клетке.

Аплодисменты оглушительны, но все, что я слышу, это свое сердцебиение. Мои мысли кружатся в попытке понять, что я только что услышала. Деньги ничего не значат, но…

Реверсия.

Возможность все изменить.

Переписать историю.

Я закрываю глаза и чувствую вкус пепла. Чую запах дыма, слышу рев пламени и вижу лицо Кармен. Вижу свою семью вместе – целую и невредимую.

Я могу все исправить.

Эта мысль мечется внутри меня, надежда цепляется и распространяется по моему телу, прежде чем логика успевает сказать, что это может быть плохой идеей.

Не знаю, когда я пришла в движение, но я проталкиваюсь через толпу в сторону края клетки, оставляя Сэма где-то позади.

Открыв глаза, я вижу Олдрика у начала трибун, дающего «пять» людям, которые пришли его поздравить. Я беру его за руку. При виде меня его глаза округляются – он удивлен, что я здесь.

Я тянусь к его уху, и Олдрик наклоняется.

– Я тоже хочу, – выдыхаю я.

Он выпрямляется и усмехается мне.

Я ничего не слышу, пока иду за Олдриком и охранником по имени Демитрий в комнату, которую они называют обезьянником – место, где участники ждут, пока их вызовут на ринг. В обычную ночь в «Подполье» участники сами выбирают, кому бросить вызов. Но это уже не обыкновенный боксерский клуб, так что пары выбираются произвольно. Олдрик говорит, что мне повезло, поскольку пятнадцатый участник не явился. Это мой единственный шанс.

Он объясняет, что во второй раунд перейдут только сегодняшние победители, а потом их останется четверо, и затем двое. Его голос звучит будто издалека, пока я представляю себя в клетке. Я всегда так нервничала перед выступлениями команды поддержки, что едва могла побороть тошноту, а худшее, что там могло произойти, это если бы я приземлилась лицом в грязь при кувырке назад.

Теперь я сижу на протертом диване и смотрю на свои руки. Я убеждала себя, что больше никогда не прибегну к магии – опасной, неконтролируемой, портящей жизнь магии, которая убивает меня при каждом использовании. Но вот я здесь.

Сегодня в моих планах было уехать работать на ферму. Как, черт возьми, я оказалась здесь? Я хватаюсь за голову и мысленно проигрываю последние пятнадцать минут.

Олдрик повел меня к столу регистрации и, заняв очередь, я начала осматриваться. Вдоль коридора стояли медики в обычной одежде – они болтали, смеялись, пили бесплатное пиво и наблюдали за боем на экране настенного телевизора. Делец, девушка с розовыми волосами, стояла за книгой в кожаном переплете и объясняла правила.

Никакого дополнительного оружия, никаких перерывов и… никаких рефери.

От последнего пункта я побледнела, и она улыбнулась.

– Тебе не обязательно участвовать, если не хочешь.

Но я хочу. Мне это необходимо. Это искупление, которое вряд ли когда-нибудь еще подвернется.

Я потянулась дрожащей рукой за ручкой, а девушка продолжила тараторить правила – победители сегодняшних поединков переходят во второй тур. В него также могут попасть участники, не проходившие отбор, если заплатят десять тысяч долларов.

Я фыркаю. Да уж, в таком случае мне лучше бы победить. Я пропускаю мимо остаток страницы, кривясь при прочтении стандартной части, где, если вкратце, говорится: «Ну да, мы знаем, что можем умереть, и нет, мы не станем привлекать вас к ответственности, если нас убьют или покалечат».

Мне стоило бы уйти, увидев такие слова, как «смерть или другие тяжелые формы телесных повреждений» на бумаге, но каждый раз, когда я думаю отказаться, на задворках сознания раскатывается эхо криков Кармен. Я думала, что у меня есть границы, но раньше мне не предоставлялся шанс все исправить. Теперь, оказавшись с ним лицом к лицу, я готова практически на все. И если придется использовать магию, чтобы изменить то, что она разрушила… будь посему. Я тяну за заусенец, пока у кутикулы не выступает кровь. Затем поднимаю палец к губам и слизываю каплю, осматриваясь. Здесь есть несколько диванов, чтобы сидеть и размышлять над своей судьбой, экран с прямой трансляцией боев, чтобы напугать тебя, и целая куча энергетиков с таким количеством кофеина, что ты либо захочешь кого-то убить, либо пробежать полмарафона. Может, и то и другое. Одновременно? Одно за другим?

Рядом со мной садится кто-то теплый.

– Ладно, у нас, вероятно, всего пара минут, так что слушай.

Я подпрыгиваю от чужого прикосновения, но, повернувшись, вижу Олдрика. Он показывает на группу аномалов у двери.