Мантык-истребитель тигров

Когда юрта готова, охотники заходят в нее подползая снизу, так как она дверки не имеет, берутся за нижние палки или за решетку, приподнимают на четверть от земли и медленно приближаются к зверю, даже через камыш (не особенно частый, разумеется), выставляя ему на вид поставленное вверху чучело. Подобную оригинальную клетку с людьми зверь подпускает довольно близко — по словам киргизов, иногда шагов на тридцать, и лишь с любопытством поглядывает на движущееся вровень с камышами чучело… Неподалеку от зверя юрта быстро ставится на землю, часть охотников садится на палки внизу и крепко держит юрту, стрелки же налаживают свои мултуки и бьют зверя почти наверняка, потому что на недалеких дистанциях из этого допотопного оружия киргизы стреляют замечательно метко. При постановке юрты и стрельбе должно соблюдаться следующее: как только юрта поставлена, так через несколько мгновений и должны быть сделаны выстрелы, в противном случае зверь сейчас же поднимается и уходит.

Таким способом истекшей зимой было убито киргизами два небольших тигра в Чирчикской долине, в урочище Аранчи, верстах в двадцати пяти (по прямому пути) от Ташкента. Один из них не выдержал неискусного подхода юрты (с остановкой перед выстрелом на минуту), поднялся, прорвал конные пикеты киргизов, смял одного всадника с лошадью, подбросив при этом вверх целый столб снега. Пройдя сажен двести, он опять залег, был обложен и на этот раз, как говорят, подпустил юрту шагов в двадцать и был убит наповал.

Едва мы двинулись из лагеря, как прискакали киргизы и сообщили, что одна из поставленных мною накануне коров задавлена и унесена в камыш. Впоследствии я подробно осматривал ее. Прочная веревка, пальца в полтора толщиной, на которой корова была привязана за вбитый в землю кол, была оборвана, как гнилая мочалка. Зверь, очевидно, прыгнул на корову из близлежащей линии камыша, сделал глубокие раны когтями в правый пах и левое плечо и схватил зубами за горло. Вся шея истыкана острыми зубами (в раны легко входил палец) и замусолена так, что на шерсти остались следы слюней; на ранах — ни кровинки, на месте — никаких следов борьбы. Вероятно, зверь сразу задушил свою жертву, прокусил сонные артерии, высосал кровь, а затем унес и припрятал в окраине камыша.

Как и следовало ожидать, облава была совершенно неудачна, хотя наши руководители — киргизские мергени — и вели перед этим длинный маслихат (совещание). Батальон и охотники, разделенные на четыре части, по вступлении в камыши со стороны ак-курганской тропы были отданы в распоряжение мергеней, которые должны были вести части в камыш и окружить цепями найденного и залегшего зверя. Очевидно, мы шли в камыш, как с завязанными глазами, не понимая ни общего плана, не зная ни расположения камышей, ни их характера и даже не имея никакого понятия о том, что должны делать части и чего не должны, по той простой причине, что ни указаний, ни разъяснений дано не было… Каждой части был дан проводник киргиз, ни слова не понимающий по-русски, и приказано следовать за ним, а он-де уж распорядится… Сначала все шло хоть тихо, но при расстановке последней части тигр, лежавший шагах в трехстах от задавленной им коровы, был стронут с места и перешел открытую поляну. Киргизы, конечно, толпой человек в семьдесят бросились за ним с дикими криками. Тут уже пошла такая путаница, что и вообразить себе трудно!.. Оказалось, что зверь не был раньше выслежен киргизами, поэтому, расставляя части в камыше, они ошиблись в расчете и поднятый зверь остался в стороне. Если же тигр и нашелся в охваченном пространстве, путаясь между цепей и вызывая по себе самую беспутную пальбу, то это был другой, в охваченное пространство загнанный случайно. Зверей было поднято два, но ни тот, ни другой не удостоили залечь на видном месте и подпустить к себе юрты с чучелами, а все время ползали и крылись в недоступных крепях вместе с дикими кошками и камышовыми рысями… Среди всей этой путаницы толклись, как угорелые, распорядители мергени, очевидно сами не давая себе отчета в том, что они делают. Особенное внимание обращал на себя главный мергень, известный (чуть не знаменитый) тигровый охотник в белой чалме и зеленом халате, вооруженный длинной рогатиной. Прошлой зимой ему с товарищами как-то удалось подкараулить у стенки своей зимовки слишком доверчивую и простодушную тигрицу и ухлопать, а теперь он наслаждался своею славой и разыгрывал героя дня…