Мара из Троеречья (СИ)

Густой туман опустился к самой земле. Казалось, взмахнешь рукой, и она застрянет в молочной дымке. Небо посерело, но рассвет все не наступал. Вяло перекликались птицы в кронах деревьев. Марушка едва не падала от усталости и жажды — останавливаясь время от времени, и слепо шаря руками в придорожной траве в поисках лопухов, на широких листьях которых собиралась роса.

Сначала послышался скрип колес, потом нестройное пение возницы и приглушенное фырканье запряженной лошадки. «Во дворец, наверное, едут. Может, еду княгине везут» — сглотнула Марушка, прижимаясь к обочине.

Телега вынырнула из тумана совсем рядом. Лошадка покосилась на девочку, повела головой и дернула хвостом. Возница совсем не обратил внимания на усталую путницу. «Жаль, из города никто не едет, авось и меня бы довезли», — Марушка потерла озябшие плечи, разглядывая груженный коробами воз. Набитые яблоками, грушами, грибами и ягодами корзины покачивались в такт медленным лошадиным шагам. Позади, сдвинув корзины, чтобы расчистить место, примостился мужчина в темном плаще. Сидел он, прикрыв капюшоном лицо и опершись на пирамиду из коробов. Те опасно шатались от каждой выемки на дороге, в которую попадало колесо, а мужчина, прикрыв глаза, насвистывал мелодию. Приглядевшись, Марушка заметила у него на ладони мелкую птичку — не то синицу, не то королька.

Девочка удивленно проводила телегу взглядом — у нее враз заложило уши от пения возницы, а его попутчику казалось — хоть бы хны: мелодия лилась стройно и звонко, будто соловей ее насвистывал, а не человек.

Мужчина приоткрыл сначала один глаз, потом второй. Марушка испуганно отвернулась и спешно отправилась в противоположную сторону.

Холодок пробежал по спине — сзади послышался скрип и каркающий голос, скороговоркой благодаривший возницу за приятную дорогу. Марушка ускорила шаг.

— Эй, девица! — окликнули сзади, и она побежала.

Мелкие камни врезались в босые ступни, но девочка не останавливалась. Преследователь не бежал, но и не сбавлял темпа — шаги его слышались за спиной, вот только в тумане разглядеть фигуру никак не получалось.

— Постой! — выкрикнул он, прежде чем Марушка, опасливо оборачиваясь, оступилась и, скользнув по размокшей глиняной насыпи, скатилась в овражек у дороги.

Заросли чертополоха гостеприимно приняли девочку, осыпав колючками и впиваясь шипами листьев в кожу. Марушка закусила губу и тоненько хныкнула, прижимая ладони ко рту, в надежде, что преследователь не заметит ее и отстанет.

— Дай помогу, — сначала, разрезая туман, появилась рука, а за ней уже и весь мужчина.

Марушка попятилась, цепляя на себя все больше колючек. Преследователь не двигался с места, но и руки не опускал, с живым любопытством разглядывая девочку, как диковинного и очень напуганного зверька. Сам же путник — высокий, худой, в черном плаще, напоминал большого нетопыря.

Марушка вырвала особенно глубоко впившуюся колючку и подняла взгляд на преследователя.

— У тебя еда есть? — спросила она.

— Есть, — удивился тот, запуская свободную руку в поясную сумку.

Марушка кивнула, поднялась и, ойкнув, вцепилась в протянутую ладонь.

Козий сыр, предложенный в качестве угощения, она затолкала в рот и быстро сжевала, игнорируя удивленный взгляд путника. Мужчина хмыкнул и достал из сумки кусок пирога с грибами. Марушка одолела пирог так же быстро, и шла дальше, поглядывая то и дело на сумку попутчика. Когда он предложил ей флягу с водой, девочке пришлось сдерживать себя, чтобы не осушить ее до последней капли.

— Спасибо, — икнула она и, не заметив камня, едва не растянулась вдоль дороги.

Путник протянул ей руку. Страха он уже не внушал, а на странную одежду Марушка решила не обращать внимания. Стоило ему сбросить капюшон, как девочка удивленно ахнула — мужчина был молод, но курчавые пряди темных волос, как ржавчина ест железо, съела седина. «Он ведь не старше Роланда! И морщины в уголках глаз не собираются, и сами глаза ясные — не стариковские… Отчего же? Что за хворь такая?» — моргала, замерев, Марушка.

Мужчина опустил руку и снисходительно улыбнулся.

«Дура! — разозлилась она на себя, — человек помог, накормил, а я глазею, как на чудище… Если он болен, наверняка, ему неприятно, когда его так разглядывают. Может, я смогу разузнать больше и помочь ему?»

Марушка недоверчиво и медленно протянула руку, кончиками пальцев касаясь сухой и холодной ладони путника. Тот ответил на рукопожатие и позволил ей ухватить себя под локоть.

— Меня Марь зовут, — неловко выдавила девочка, пряча взгляд.

— Чернав, — кивнул он в ответ.

Глава 15

Дальше по дороге зашагали вместе. От проглоченной не жуя еды, камнем вставшей в горле, Марушку замутило, но за последние дни она впервые чувствовала сытую сонливость. Туман уже не так мешал идти — спутник как будто и не замечал его, легко маневрируя на запетлявшей дороге и увлекая девочку за собой.