Мара. Ведьма поневоле

Утром накануне праздника, Борос изъявил желание позавтракать со мной один на один, и мне ничего не оставалось, как принять это приглашение, больше смахивающее на приказ. Выглядел король очень воодушевлённым и на протяжении всей трапезы оживлённо болтал о чём-то, к чему я толком не прислушивалась, целиком поглощённая своими думами. Пока внезапно до меня не дошёл смысл произнесённой королём фразы.

— Вы намереваетесь жениться? — уточнила я, только сейчас понимая, что всё это время сосредоточенно крошила булочку на стол.

— Да. Именно это я и имел в виду, когда говорил, что собираюсь обзавестись королевой.

Он одарил меня тяжёлым взглядом, от которого хотелось провалиться сквозь землю, ибо в мою голову стрелой влетело понимание: под будущей королевой он имеет в виду меня.

— Это очень здравая мысль, — похвалила я, с трудом растягивая губы в улыбке.

— Вы думаете? Я знал, что вы согласитесь со мной.

Боже. Нет, только не это! Я, конечно, могла бы быть польщена тем фактом, что меня выбрали в монархини целого сказочного королевства, но… Это же был Борос! Лысый, злобный тип, которому бы в сороковых группенфюрером быть, а не Илларосом править.

— Разумеется, я соглашусь с тем, что ваши мысли всегда очень здравые, — на всякий случай похвалила я короля еще раз.

— Есть только одно обстоятельство, которое мне не по нраву. — Несмотря на вежливый тон, которым король произнёс эти слова, я почувствовала, сколько в них угрозы.

— Какое же? — сделав невинное лицо, всё с такой же лёгкой улыбкой, которую я вымучивала из себя, уточнила я.

— Мой военачальник гвардии. — Король пожал плечами и отпил из золотого кубка. — Вы слишком много времени проводите рядом с ним. Это недопустимо.

Угрожающий тон стал ещё и беспрекословным. Я могла поспорить на что угодно — Борос мысленно считал меня своей вещью, которой он не собирался делиться ни с кем, и у которой даже поинтересоваться не планировал, каковы её желания и предпочтения.

— Разумеется, мой король. Вы полностью правы. — Я сделала паузу и еще раз невинно похлопала глазами, усиливая эффект от произнесённых слов. — Но надеюсь, вы позволите сегодня милорду Эллариусу Третьему сопровождать меня в казематы к оборотню. Он лично собирался удостовериться в том, что волк обезврежен и больше не представляет для вас опасности.

На лице короля изобразилось движение мысли, при этом такое сильное, что я про себя подивилась, как его монаршье чело ещё не треснуло напополам.

— Ваше Величество, если вы не доверяете собственному военачальнику, отправляйтесь со мною сами, — предложила я, надеясь, что попаду в цель.

— Нет-нет! — вскричал король так быстро, что я едва сдержала широкую улыбку. Я не ошиблась: он чертовски боялся оборотня, и если и собирался посмотреть за тем, как зверь отойдёт к праотцам, то только наблюдая за местом казни. Издалека. Очень-очень издалека. — Вы правы, Мара. Пусть Костер проводит вас в казематы, но с завтрашнего дня держится от вас подальше.

Я выдохнула с облегчением, поднялась из-за стола, сделала книксен и быстро, пока король не возмутился моим уходом, произнесла:

— Я надеюсь, вы будете не против, если я отбуду в свои покои, чтобы обдумать, в каком наряде я хотела бы стать вашей супругой. Вы должны понимать — будущая королева не имеет права на ошибку ни в чём. В одежде — особенно.

Направляясь к выходу из малой столовой, я молила всех богов о том, чтобы гвардеец оказался верен своему слову и не предал бы нас всех сегодня. А когда король на полпути подался ко мне, схватил мою руку и прижал к своим губам, мне стоило огромных усилий не скривиться и одарить своего «будущего мужа» взглядом, полным томного обещания.

Разноцветные палатки, шатры и крытые навесами лавки торговцев, возле которых беспрестанно крутилась ребятня от мала до велика, заполонили почти всю главную площадь Тенебрии. Казалось, что на празднике Красной луны собрался весь Илларос, хотя, я подозревала, что виной всему — предстоящее зрелище казни оборотня. Олаф заверил меня, что подобное столпотворение есть в каждом городе, а особенно пышные празднества устраивались в городе орков — Элеборне. При упоминании родных мест Олаф погрустнел, но мне было некогда расспрашивать его о причинах печали. Все мои мысли крутились исключительно вокруг предстоящего побега.

Я прогуливалась между торговых рядов, ожидая, когда ко мне присоединится Костер, который, почему-то опаздывал, давая мне возможность одновременно вздохнуть с облегчением и встревожиться. Мой взгляд, помимо воли, то и дело останавливался на высоком помосте с виселицей, на которой через час-другой должны были повесить Ада. Я гнала от себя страхи, связанные с провалом предстоящей «операции», но так или иначе в голове раз за разом возникали вопросы относительно того, что мы будем делать в случае, если гвардеец нас предаст.  И как станем спасать не только шкуру оборотня, но и наши — не менее дорогие нам.