Мардунг (СИ)

Между рекреацией и фаст-фудом наметилась микроскопическая торговая зона. Несколько лотков со сладостями (второпях просыпали конфеты, разноцветные леденцы разметались по полу), аппарат с газировкой и крупная цветастая матрёшка. Петренко не сразу сообразил, что это такое. Подумал, что матрёшка поставлена ради красоты - её бока были расписаны лаковыми узорами, красивые девичьи глаза смотрели с хитринкой. Азиат показал пальцем на матрёшку, следом чиркнул себя по горлу. Петренко кивнул, прицел его штурмовика взял цель. Инстинкты бойца моментально обострились. Петренко присел. Передвигался бесшумно, словно паук. Медленно обошел-проплыл полукругом, резким кивком головы, заглянул внутрь матрёшки. Оказалось, что эта фигура, вовсе не развлечение. Матрёшка состояла из двух половин, распахивающихся наподобие чемодана. Внутреннее пространство пустотелой девицы делилось полками, на них лежали сувениры. Желтые ценники пестрели цифрами - вещи предназначались для продажи. Рядом с ценниками висели бумажки с задорными четверостишиями. Витиеватая надпись в "голове" гласила: "Русский сувенир!" И сразу предположение: "Обманул! Обманул, бомжара!" Петренко приблизился к матрёшке, дулом винтовки прикоснулся к створке, намереваясь распахнуть её шире. Ствол встретил неожиданное сопротивление... Впрочем, назвать это действие "сопротивлением" было бы ошибочно. Ствол словно бы примагнитили. Это липкое ощущение неприятно поразило, Петренко потянул штурмовик на себя, рассчитывая немедленно освободиться. В то же мгновение боец почувствовал, что кто-то тянет винтовку вперёд. Причём весьма сильно. "Что за..." - мелькнула мысль. Расстаться с боевым оружием было немыслимо (и это стало последней, решающей ошибкой), Петренко потянул штурмовик изо всех сил. Заскрипели каучуковые подошвы - неведомая сила тянула бойца вперёд. Тогда Петренко отпустил цевьё, вытянул левую руку и упёрся в одну из полок. С удивлением увидел, что ствол винтовки погрузился... Более всего это походило на голубоватое аппетитное желе. Глянцевая поверхность приятно колыхалась. Вне сомнений, желе было сладким и прохладным. Ствол винтовки (точнее уже большая её часть) погрузилась в желе, но... винтовка не могла поместиться в матрёшке! Нонсенс! Кончик дула и мушка должны были упереться в оболочку! Подумать об этом Петренко не успел. Он почувствовал жгучую боль в пальцах. Взгляд метнулся влево. Перед глазами вспыхнуло алое пятно - кровь, - срезанная кожаная перчатка и белые кости, торчащие из пальцев. В левой половине матрёшки мерцало точно такое же голубоватое желе. Оно пожирало руку Петренко. Жгучая боль пробежала по всему телу. Боец потянул руку, увидел, как выгнулось вязкое желе. Различил сквозь полупрозрачную "плоть" куски своих пальцев, ошмётки мяса, сухожилия и... Желудок прыгнул ко рту. Если бы не адская боль, Петренко бы сблевал. "Самое вкусное мясо на косточках! На самых кончиках!" - так говорила жена. Она любила обгладывать куриные крылышки. Жар сделался невыносим. Петренко казалось, что его протягивают сквозь раскалённое огненное кольцо. Хотелось потерять сознание - избавиться от боли. Однако этого нельзя себе позволить: "Нужно сообщить об опасности". Петренко повернул голову к трансиверу, вдохнул в лёгкие воздуху... и не смог ничего произнести. Желе втянуло руку до локтя. Боль застыла на уровне груди. Хрустнула грудная клетка, поломанное ребро вылезло сбоку, над креплением жилета. Изо рта хлынула кровь. Азиат находился поблизости, его руки смиренно лежали на груди. Некрасивое лицо выражало безграничную скорбь и сочувствие.

- Швец! - позвал Лацис по связи. - Швец, ты это видел? - Что видел? - отозвался Швец. - Я закончил с рекреацией. - Ты видел Петренко? - Он занимался с гражданским... - Группа! - ворвался голос командира. - Андросов жив. - Лацис. - Швец. Пауза. - Петренко-Сорокин? - спросил Майор. Тишина. Майор только что закончил осмотр ресторана. Это место напоминало пчелиные соты - кучу небольших семейных "ячеек". Повторил: - Петренко-Сорокин. - Майор, я... - проговорил Лацис. - Кое-что видел. - Что ты видел? - взорвался Майор. - Излагай внятно! - Ничего! - отрёкся Лацис. - Ничего конкретного. Извините. Нервы. - Доложить обстановку! - приказал Майор. Первым ответил Андросов: - Точка выхода под контролем. Погода ухудшается. Видимость затруднена. В остальном - порядок. Лацис: - Вижу Швеца, двигаюсь через детскую площадку. Через несколько минут буду на месте. Швец: - Закончил с рекреацией. Вижу гражданского и матрёшку. Майор помолчал, затем проговорил: - Андросов ожидай. Спускаюсь к тебе. Лацис и Швец, находиться возле матрёшки. Не терять визуального контакта. Бойцы сдержано ответили: - Принято!