Маргарита и сотрудник КГБ

Опять, как тогда, возле их дома остановился тёмнозелёный “бобик” Чернова, но на этот раз с ним прибыла ещё и другая автомашина, которую Мария не знала. Опять, как и во время ареста мужа, её сердце дрогнуло в предчувствии беды.

“Что им ещё надо от нас?” – подумала она, глядя в окно, и почувствовала, как задрожали ноги и руки. Потом, когда увидела ещё нескольких мужчин и с ними женщину, Мария вообще не могла понять, по какому делу они могли явиться, притом к концу дня, когда уже наступали сумерки.

Маргарита ещё сидела за столом и выполняла домашнее задание.

Когда незваные гости постучали в дверь, Мария взяла на руки младшую дочку и остановилась в центре комнаты, не зная,что предпринять.

– Да, войдите! – ответила Мария на стук, прижимая к себе ребёнка.

То, что среди вошедших была женщина, немного успокоило её, но это чувство длилось недолго.

Мужчины вели себя очень грубо и смотрели на хозяйку дома, как на преступницу. Они не обратили внимания на то, что Мария их пригласила сесть, а ходили по всем комнатам, будто были у себя дома и что-то искали. Возможно, хотели убедиться, что Мария с детьми одна, без лишних для них свидетелей.

Первым заговорил Чернов как главный начальник и руководитель предпринятой им операции.

– Гражданка Кран, – начал он, глядя в упор на Марию своими чёрными, искрящимися глазами, – нам известно, что Вы, несмотря на наше предупреждение, продолжаете водить свою дочь на молитвенные собрания. Из этого следует, что Вы не способны и не желаете дать своим детям нормальное воспитание. Особо это касается Вашей дочери Маргариты. Поэтому мы приехали к Вам, чтобы познакомить Вас с соответствующими документами, согласно которым Вы лишаетесь родительских прав.

Мария побледнела. Она видела перед собой грозное лицо Чернова, слышала его, но не могла поверить, что это правда.

Чернов продолжал:

– Мы долго и терпеливо Вам всё разъясняли. Вы со своим супругом обещали не настраивать дочь Маргариту против её школьных воспитателей, но Вы лично, как и ваш супруг, не сдержали своего обещания. Вы продолжаете внушать детям, что на земле не может быть создана счастливая жизнь, что всё зависит от Бога, а не от людей, строящих коммунистическое государство. Уверяю Вас, гражданка Кран, что Ваша дочь в очень скором будущем сама Вас осудит, она поймёт, что Вы вели её дорогой темноты, отсталости и несчастья. Впрочем, с Вами говорить бесполезно! Собирайте вещи Вашей дочери, мы её сейчас увезём, и её воспитанием займётся советская власть.

– Нет! Это выше моих сил! Я не могу отдать мою Маргариту! – запричитала Мария и бросилась к своей дочери, обнимая её.

– Мария Яковлевна, – начала прибывшая с Черновым женщина, – Вы зря тревожитесь. Вашей дочери будет очень хорошо в нашем детдоме.

Маргарита заплакала.

– За что вы так издеваетесь над нами? Скажите, в чём мы провинились перед властью? – произнесла Мария со слезами.

– Это всё я Вам только что объяснил, гражданка Кран, – отозвался Чернов, не желая больше слушать плачущую Марию. Приехавшая из детдома женщина взяла за руку Маргариту и потянула её к выходу, стараясь оторвать от матери.

– Мама! Мама! – кричала в страхе дочь. В это время к чужой женщине подскочил слабоумный Ваня. Он громко кричал и бил женщину кулаком по спине.

Двое мужчин схватили Ваню и оттащили в сторону, а один помог женщине вывести из дома сопротивляющуюся Маргариту.

– Граждане, ведь вы тоже родители. Неужели у вас нет сочувствия! – кричала с рыданием мать Маргариты в то время, когда плачущую девочку уже вталкивали в автомашину.

– Мамочка, не плачь, я вернусь к тебе! – доносилось до Марии, но её дочь уже была в машине. Мария упала на колени, протянула вперёд руки и кричала:

– О, люди! Неужели у вас нет человеческого сердца?! О, Боже, Отец Небесный, заступись за нас!

Люди Чернова уехали, и вместе с ними оставила свой родительский дом малолетняя Маргарита Кран. Громко плакала младшая дочка Марии. Ваня опустился на колени рядом с матерью и просил, чтобы она не плакала. Этот больной от рождения мальчик был единственным на этой земле, кто защищал и жалел страдающую мать, но Мария имела ещё и другую опору и утешение, она имела в своём сердце Иисуса Христа, её настоящего Спасителя, которого никто не способен отнять у неё.

Зелёный “бобик” Чернова с трудом пробирался по рыхлому снегу вдоль деревенской улицы. Было морозно, и поперёк дороги мела позёмка. Чернов рассчитывал в тот же вечер следовать домой в город, но когда увидел заметённую улицу, решил переночевать в дороге. Но он был не один.

“Куда поместить на ночь девочку?” – была его первая мысль. “Не повезу же я её обратно домой”, – снова подумал он и начал советоваться со своими товарищами.

– Вот что я советую, – отозвался парторг. – Машиной мы сейчас не доберёмся к соседнему селу, где находится сельсовет, но если идти пешком по льду через реку, то это совсем недалеко, а там есть очень подходящее место для ночёвки.

Чернов задумался. Он не хотел открыто говорить о Маргарите, которая сидела и плакала на заднем сиденьи, поэтому спросил, чтобы мужчины его поняли: