Маргелов

Из воспоминаний генерала И. И. Лисова: «После окончания военной школы в Минске мы с Василием Филипповичем, моим грозным старшиной, разъехались в разные стороны… Через друзей-однокашников мы, конечно, знали друг о друге не очень много, а когда я стал “полузасекреченным” парашютистом-десантником, мы потеряли всякую связь…

Закончилась Великая Отечественная. Я работал в штабе командующего Воздушно-десантными войсками генерал-лейтенанта А. Ф. Казанкина. Был апрель 1948 года. В приемной командующего толпились незнакомые мне офицеры. Каждый, естественно, волновался — ведь решалась судьба: кем быть и где нести нелегкую офицерскую службу. Я чуть не вскрикнул от удивления: в затемненном углу сидел Василий Маргелов. Я его сразу узнал, хотя прошло много лет.

Я подошел к нему со стороны, взглянул на генеральские погоны и геройскую звезду и, чуть оробев, подумал — как ему представиться. И решил:

— Товарищ старшина! Помощник командира второго пулеметного взвода Иван Лисов. Здравия желаю!

Он удивленно поднял голову, узнал меня сразу, обхватил за плечи, и мы крепко при всех расцеловались.

— Ваня, дорогой ты мой товарищ, наконец-то встретились! Давно ты здесь? Что делаешь?

— Да нет, Вася, всего год. А ты к нам на работу? Выйдем в коридор, там свободнее.

Когда мы оказались один на один, он спросил:

— Что это у вас за войска: летчики не летчики, пехота не пехота? Может, пока не поздно, сослаться на слабость здоровья и рвануть к своим сухопутчикам? Этот номер у меня вполне пройдет, ведь много ранений имею, да и жена Анка — капитан медицинской службы, такую болезнь придумает, что ни к небу, ни к воде меня близко не допустят, — улыбаясь, разглядывал меня Маргелов.

Я пригласил его в свою рабочую комнатку поговорить “про жизнь десантную”.

— Напрасно, дорогой мой Маргелыч, расстраиваешься, я ведь хорошо тебя знаю по нашей курсантской жизни как сильного, волевого человека, инициативного, да еще с партизанским характером. Наши войска для тебя и ты для них — находка. Поверь мне и не сомневайся.

— Однако, Ваня, у вас тут все “сигают” с неба. А для меня легче три раза в атаку сходить, чем с парашютом прыгнуть. Не по мне ваш “цирк”.

— Ну зачем так говоришь — никто из нас ни парашютистом, ни десантником не рождается, а вот побороли страх, не только привыкли, а и полюбили свое дело. Да и я всегда рядом буду — независимо, чем тебе командовать придется — не подведу! Соглашайся, Василий Филиппович! А если невмоготу будет, капитан медицинской службы тебя всегда сможет из-под купола парашюта вывести и в пехоту списать.

— Не слышал ли ты, Иван Иванович, куда… и что мне могут предложить? — спросил Маргелов. — Надоело по углам да землянкам скитаться, ведь семья прочную базу требует.

— Не знаю, что конкретно тебе предложат, но сейчас для генерала твоего ранга есть должность командира дивизии и заместителя начальника штаба войск.

— Ты за кого меня принимаешь? — ощетинился он. — Я строевой офицер! Мне штаб противопоказан. Я был в свое время начальником штаба дивизии и понял: штабная служба не мое призвание, писать не люблю! Всю войну прошел вместе с людьми, а тут воюй с бумагами. Не пойдет!

— Пожалуй, ты прав. Штабная служба тебя не увлечет, хотя в твоем академическом дипломе армейская профессия определена как командно-штабная.

Тут к нам подошел адъютант и передал, что Маргелова ждет командующий для беседы. Маргелов встал, расправил гимнастерку, опустил гармошкой еще ниже блестящие голенища сапог и направился в двери вслед за офицером.

У меня была бумага на подпись командующему, и я вошел вместе с Маргеловым. Василий представился. Его личное дело лежало на столе командующего. Он пригласил его сесть, быстро пробежал глазами по моей бумаге, подписал ее и передал мне. Уходя, я сказал:

— Вася, когда командующий тебя отпустит, зайди ко мне.

— Что за обращение к генералу, полковник Лисов? Он что — родственник ваш, сват, брат?

— Прошу прощения, товарищ командующий. Он мне больше чем родственник, он мой друг и наставник — старшина курсантской роты, а я его подчиненный — помощник командира взвода, почти три года были вместе и три пятилетки не встречались.

— Надо же где встретились! Успели вы рассказать вашему другу о наших войсках, завербовали в десантники? — спросил Казанкин.

— Не совсем, товарищ командующий. Но генерал Маргелов очень нужный нам командир, он просто по своему характеру десантник! Думаю, он от нас не откажется, быстро войдет в строй наших войск и не подведет нас, если доверите ему гвардейскую дивизию.

— Вы свободны, полковник. Мы побеседуем одни с Василием Филипповичем. Ведь я не летчик, а он не парашютист, оба пехотинцы, можно сказать, однополчане. Договоримся.

Я дождался возвращения Маргелова после беседы с Казанкиным. Вошел он ко мне с просветленным лицом и с ходу доложил: