Маргелов

Мы стали проситься разрешить нам пойти на выполнение задания вместе с партизанами, но командир нам отказал, посмотрел на старшего сержанта и сказал, что возле домика лесника он выставил часовых и пулемет для охраны комбата со взводом, что комбат спит и что нам тоже пока можно отдохнуть и просушиться. Еще он сообщил, что партизаны казнили нашего проводника, который пытался перебежать к немцам.

Из этой операции не вернулся мой земляк Иван Гладкий — пал смертью храбрых.

Мы отправились к домику лесника. Дождь и гроза наконец-то прекратились. Мой Грабенко с окровавленной ногой, в ботинке, привязанном к ступне обмоткой, шел рядом. Когда мы подходили к домику лесника, позади уже слышалась артиллерийская канонада и шум боя — штурм перевала начался.

На высотке при входе в лес стоял пулемет МГ-34, а вокруг домика лесника стояли часовые югославских партизан. Сон нашего комбата охранялся надежно.

Когда мы вошли в домик лесника, все действительно спали. Даже часового не выставили. Вот так разведчики! Стук двери пробудил комбата, он вскочил, продрал глаза. Спросил меня, что там. Грохот боя был хорошо слышен. Я мрачно пошутил: проводник — предатель, и мы окружены противником… Я сел прямо у входа на пол и моментально уснул. Комбат принялся меня трясти. Но Грабенко засмеялся и успокоил его: “Это пошли в бой югославские партизаны”. Командир сообщил им пароль, они дали зеленую и красную ракету и пошли на штурм.

Не прошло и часа, нас подняли. Впереди нашей группы шагал отдохнувший комбат, а я, сонный и грязный, — замыкающим. Как только вышли из леса, увидели прямо возле дороги уничтоженные минометы и противотанковые орудия противника. Тут ко мне подбежал комбат Зеленев и, оглядевшись по сторонам и убедившись, что никто нас не слышит, стал просить, чтобы я никому не рассказывал, как он со взводом все проспал. Я согласился молчать, но при условии, что он подпишет мое ходатайство о награждении старшего сержанта Грабенко орденом Славы сразу двух степеней — за каждый точный бросок гранаты. Комбат был вынужден согласиться. А я написал ходатайство о награждении и отдал его на подпись командиру полка гвардии полковнику Лубенченко.

Мы пошли догонять свой полк, а я — свою роту. Шел и только теперь заметил, какие красивые Карпаты, как сверкает в лучах солнца лес после дождя и как красиво стоят дома какой-то деревушки на южном склоне на югославской стороне».

Общей атакой по фронту и с тыла немецкая оборона на перевалах была сбита. Дивизия начала переход через Трансильванские Альпы. Марш через перевал растянулся на четверо суток.

Полки двигались ускоренным маршем. Тылы отставали. К тому же обозначилась еще одна существенная проблема, которая в период действий дивизии в составе армии решалась просто. Пополнение поступало необмундирован-ным. Ни сапог, ни ботинок, ни шинелей, ни снаряжения. А солдату без шинели и босиком воевать тяжело. Что делать? Русский человек, как известно, из всякого положения выход найдет, а уж солдат тем более. Чей солдат из топора щи варил? Не немецкий, конечно, и не румынский. Русский! Отыскали старые автокамеры, ротные сапожники накроили из них заготовок и пошили постолы — в таких ходили местные крестьяне, правда, их обувка была из кожи. Но ничего, на безрыбье и рак рыба… Вместо шинелей выдали трофейные одеяла, а каски надели немецкие. Рисовали красную звезду и — в бой. Кстати, в 49-й гвардейской стрелковой дивизии ношение немецких касок было делом обычным еще с сорок третьего года.

После марша — снова бой.

Из воспоминаний генерала Маргелова: «30 сентября после длительного горного марша части дивизии вступили в бой за деревню Шопотул-Ноу. Противник стремился любой ценой удержать деревню за собой. Потеря этого пункта означала для немцев дальнейший отход и предоставление широкого маневра нашим войскам. Западнее, в восьми километрах, начиналось плоскогорье. Неоднократные попытки наших частей взять Шопотул-Ноу с фронта лобовой атакой успеха не имели.

Сразу после марша, на основе полученных дивизионной разведкой данных и короткого доклада начальника штаба дивизии, оценив сложившуюся обстановку, я принял решение использовать внезапность наступления нашей дивизии, а также выгодное направление атаки некоторых подразделений дивизии. Командиров полков я призвал действовать дерзко, инициативно, но на рожон не лезть, действовать в тесном взаимодействии с соседними частями и подразделениями.

Так 1-й гвардейский стрелковый батальон 144-го гвардейского стрелкового полка по моему приказу вышел на западную окраину Шопотул-Ноу и с тыла обрушился ураганным огнем на противника. Дело дошло до рукопашной схватки. Гвардейцы, следуя за своим командиром Чекаловым, беспощадно уничтожали фашистов и захватили Шопотул-Ноу.

Немцы отошли, взрывая за собой мосты, минируя дороги и делая завалы. Гвардейцы преследовали их по пятам, не давая сколько-нибудь закрепиться до рубежа Кэрбуна-ри, который представлял собой узел горных дорог.