Маргиналы в советском социуме. 1930-е — середина 1950-х годов

Подавляющее большинство «предпринимателей военного времени» состояло, однако, из самых обыкновенных советских граждан: рабочих, крестьян и служащих, тех, кого нужда заставила заняться торговлей. В 1943 г. Генеральная прокуратура проанализировала уголовные дела по статье «спекуляция». Оказалось, что среди спекулянтов (или мелких предпринимателей, как назвали бы их сегодня) были представители абсолютно всех социальных слоев. Средний возраст мужчин — 50 лет, женщин — 30 лет. Две трети женщин имели ребенка, а более половины — двух и более детей[1181].

Примечательно, что, за редким исключением, как крупные, так и мелкие «предприниматели военного времени» были в бизнесе случайными людьми. По мере нормализации жизни они возвращались к привычной работе. Быстрая ротация «кадров» препятствовала формированию групповой идентичности предпринимателей.

Ситуация кардинально изменилась после окончания войны. В 1945–1946 гг. в СССР появилось новое поколение подпольных бизнесменов. В отличие от мелких торговцев и кустарей 1930-х гг., которые по большей части были продолжателями нэповской традиции, эти люди представляли новый тип «теневиков» — тип, который вплоть до конца 1980-х гг. оказывал сильнейшее влияние на развитие советского общества.

Становление нового типа подпольных предпринимателей происходило параллельно с приходом в бизнес большого числа новых людей и в первую очередь евреев. Участие евреев в теневой экономике, так или иначе, подчеркивается всеми, кто писал на эту тему. Точных статистических данных о национальном составе частных предпринимателей не существует, однако все источники пестрят еврейскими фамилиями. Даже принимая во внимание тенденциозность многих авторов, можно утверждать, что евреи действительно играли ключевую роль в теневой экономике.

Приток евреев в теневой бизнес был прямым следствием социальной политики режима. После окончания войны для евреев закрылись почти все легальные каналы социальной мобильности. Евреи не могли занимать крупные государственные, политические и хозяйственные посты. Зачастую даже получение более или менее приличной работы по специальности стало для них проблематичным. Конечно, многие евреи не могли смириться с такой ситуацией. Поскольку в государственной сфере сделать карьеру было невозможно, они устремились в теневой бизнес.

Несмотря на то что евреи-«теневики», как правило, не имели предпринимательского опыта (до войны многие из них работали на различных должностях в государственном аппарате или промышленности), они очень быстро осваивали новую для себя профессию. Видимо, сказалась сила исторической традиции, ведь на протяжении многих поколений предки послевоенных «теневиков» занимались бизнесом. Адвокат Е. Эвельсон, будучи уже в Америке и, следовательно, имея возможность сравнивать «теневиков» с американскими предпринимателями, так характеризовала своих знакомых: «Многие мои клиенты отличались исключительными способностями. Это были предприниматели от рождения! Если бы им суждено было родиться в свободном мире, они бы возглавили международные корпорации и тресты»[1182].

Вот несколько типичных историй, которые дают представление о людях, стоявших у истоков теневой экономики в СССР.

Братья Зильберги. Их было трое. Все трое были на фронте. В 1945 г. после демобилизации становятся «теневиками». Синдикат Зильбергов начинался с небольшой мастерской по производству сумок из искусственной кожи. В качестве начального капитала братья использовали деньги, полученные после демобилизации из армии, а также деньги от продажи трофеев, которые были привезены ими из Германии и Венгрии. По прошествии трех лет братья владели уже, по меньшей мере, десятью мастерскими, в которых производили различные вещи из искусственной кожи и синтетических тканей. Зильберги продавали сумки, плащи, пальто, рубашки через государственные и комиссионные магазины по всему Союзу. Обороты подпольного синдиката исчислялись миллионами рублей.

У Зильбергов были свои люди в высшем руководстве ОБХСС, которые надежно защищали подпольную «империю». Однако случилось непредвиденное. Деятельностью синдиката заинтересовался корреспондент «Известий». В то время многие журналисты «Известий» и «Правды», помимо собственно журналистской работы, выполняли еще и функции государственных ревизоров. Обо всех обнаруженных случаях коррупции они могли докладывать напрямую в ЦК.

Существование синдиката и жизнь его основателей оказались под угрозой. На семейном совете Зильберги решили пожертвовать частью, но спасти целое. В тюрьму должен был сесть младший брат, Соломон Зильберг. Несколько подпольных предприятий, которые он курировал, должны были быть ликвидированы. Соломона выбрали потому, что благодаря своему «роскошному» по меркам сороковых годов образу жизни он был для прессы наиболее одиозной фигурой.