Маргиналы в советском социуме. 1930-е — середина 1950-х годов

Дефицит породил черный рынок. Московская милиция зарегистрировала только в четырех районах столицы 115 продавцов автомобилей, каждый из которых продал по 4–5 автомобилей в течение 1951–1953 гг.[1175] Автомобильный бизнес был исключительно выгодным. Автомобильный дилер получал от 6 тыс. до 18 тыс. руб. при перепродаже «Победы» и от 3 тыс. до 5 тыс. — при перепродаже «Москвича».

Если в таких отраслях, как фруктовая или лесная торговля, сама система допускала возможность развития частного предпринимательства, то в сфере услуг частные предприятия возникали зачастую из-за недостаточного контроля со стороны проверяющих органов. Несмотря на обилие контролирующих организаций, проверить все предприятия было физически невозможно. Весьма оригинальный бизнес организовали, например, сотрудники Свердловской художественной мастерской. В свободное от основных заказов время они писали портреты членов Политбюро. Поскольку в то время каждая организация была обязана иметь у себя полный «иконостас» изображений партийных лидеров, продукция подпольной мастерской всегда пользовалась спросом. В период с 1948 по 1950 г. художники продали 3728 портретов по цене от 100 до 200 руб. каждый и получили в итоге 371 140 руб. — очень значительная сумма для начала 1950-х гг.[1176]

Недостаточный контроль сделал возможным появление в конце 1940-х гг. подпольного шоу-бизнеса. В дальнейшем, уже в 1960–1970-е гг., теневой шоу-бизнес превратится в мощную, разветвленную и хорошо организованную структуру, имеющую хорошее прикрытие в государственных структурах. Что же касается рассматриваемого периода, то в это время подпольным шоу-бизнесом занимались одиночки. Например, в декабре 1953 г. ОБХСС арестовал некоего А. Воинова, который занимался организацией концертов в Ленинградской обл. Воинов имел связи в Ленинградской концертной организации и поэтому мог доставать бланки билетов, договоров, счетов и т. п. Предприниматель организовывал концерты народного артиста РСФСР В. Андреева, лауреата Сталинской премии С. Гурзо и многих других известных артистов. Их популярность служила Воинову дополнительным прикрытием, поскольку никто не мог заподозрить, что такие люди могут участвовать в чем-нибудь незаконном. За организацию одного концерта Воинов получал от 1 до 2,5 тыс. руб.[1177]

Война и особенно послевоенный период традиционно считаются временем максимального усиления государственного контроля над всеми сферами общественной жизни. Однако история частного предпринимательства показывает, что это утверждение далеко не однозначно.

Во-первых, вряд ли вообще можно говорить о существовании четкой политики по отношению к предпринимательству применительно к этому периоду. Политические решения и конкретные действия, направленные на их выполнение, во многом зависели от интересов тех или иных министерств и ведомств и даже отдельных лиц. Такая ситуация порождала неоднозначность, многообразие подходов (особенно в разных частях Советского Союза) и в конечном счете облегчала жизнь «теневым» предпринимателям.

Во-вторых, экономические мероприятия власти, на первый взгляд, никак не связанные с частным предпринимательством, часто становились причиной его бурного развития. Наиболее ярким примером являются лесная промышленность и заготовка фруктов, которые фактически были отданы на откуп «теневикам».

В-третьих, как показывает вся история предпринимательства в СССР, власть далеко не всегда была непримиримым противником частной инициативы. Официально «спекулянты» и «расхитители», конечно, осуждались, уголовное законодательство грозило им суровыми карами. Однако на практике власти были более прагматичны. И практические интересы приносились в жертву идеологии, достаточно вспомнить действия налоговиков после войны.

Наконец, в-четвертых, довольно терпимое отношение к «теневикам» объясняется общим изменением общественно-политического климата в стране. По свидетельству многочисленных источников, бедность и суровый, «пролетарский» образ жизни постепенно переставали быть общественными идеалами. Богатство и «престижное потребление», хоть и клеймились официальной идеологией, становились реальными ценностями, особенно это касалось представителей политической элиты. Послевоенный период положил начало формированию тесных связей между теневой экономикой и власть имущими.

В целом, сравнивая 1940-е и 1930-е гг., можно сказать, что как государственная политика, так и отношение общества к частному предпринимательству постепенно смягчались. Конечно, борьба с частниками продолжалась на протяжении всего советского периода. Однако это была уже не бескомпромиссная борьба «не на жизнь, а на смерть», «до полного искоренения». По-видимому, и власть, и общество свыклись с мыслью о том, что «теневой сектор», так или иначе, будет существовать. Новый виток борьбы с частниками произойдет лишь в конце 1950-х гг.