Маргиналы в советском социуме. 1930-е — середина 1950-х годов

Проведенное исследование позволило выделить три этапа «законотворчества» в отношении принудительных маргиналов. Первый этап — изоляция или отрешение от участия в общественной жизни тех или иных социальных, национальных и конфессиональных групп. Это могла быть принудительная мобилизация «лишенцев», социальная ссылка «кулаков», депортация репрессированных этнических групп или изоляция отдельных категорий в фильтрационных лагерях и т. д. Общей для этого этапа является относительная открытость нормативно-директивной базы, регулирующей начало маргинализации и представленной, хотя бы и в единичных случаях, в публичных законодательных актах, кодексах и уложениях. При этом необходимо отметить, что в дальнейшем, с «уходом» законодательства в служебную, секретную сферу, в директивах и инструкциях, развивающих законы, стали появляться масштабные противоречия. Основными регуляторами статусов маргинальных групп становятся режимные установления.

Второй этап характеризуется попытками зафиксировать положение маргинализированной группы в ее сложившемся к данному моменту статусе и настойчивыми попытками со стороны органов власти использовать ресурсы и резервы маргинальных групп.

В рамках третьего этапа происходит целенаправленное ужесточение статуса практически всех рассматриваемых групп. Резко сокращается объем еще существующих прав, значительно уменьшается количество имеющихся свобод. Кардинально ужесточается наказание за малейшие нарушения режима проживания, усиливается давление на все существующие механизмы групповой идентификации. Однако заканчивается этап, как правило, отменой особого режима, всевозможных ограничений, частичным восстановлением прав и свобод. Причины завершения режимно-статусных ограничений связаны, с одной стороны, с признанием невысокой эффективности предпринятых мероприятий, с другой стороны, с отказом руководства страны от принудительной маргинализации как способа конструирования «нового» общества.

Второй аспект очерков, посвященный институциональным и структурным характеристикам маргинальных групп в 1930–1950-е гг., описывает изменения в численности, составе, размещении и формах использования трудового потенциала различных маргинальных групп. Достоверность статистических данных в СССР за этот период продолжает оставаться дискуссионной в немалой степени из-за прямой причастности «силовых» органов к формированию информационных ресурсов и контролю над ними. Применительно к маргинальным группам — это выработанный карательными структурами статистический инструментарий, в частности категории, использовавшиеся органами для того, чтобы обозначать и классифицировать людей, подвергнутых маргинализации и оказавшихся вне пределов своей группы или традиционной территории проживания.

Тем не менее проведенные исследования показали, что практически все «контингенты» активно использовались властью для решения экономических задач по наращиванию военно-промышленного потенциала в отдельных, как правило, отдаленных регионах Урала, Сибири, Дальнего Востока, Средней Азии и Казахстана, в качестве принудительно мобилизованных и находящихся под жестким контролем НКВД. Так же наглядно имеющаяся статистика показала общую направленность демографического вектора для всех маргинальных групп — рост смертности и снижение рождаемости, особенно резко выраженную на ранних стадиях институциональной несвободы.

Третий аспект проведенной работы затрагивает освещение вопросов, связанных с адаптацией маргинальных групп к экстремальным условиям жизни. Можно считать установленным на обширном эмпирическом материале, что адаптация, предполагающая позитивное по своей направленности, активное изменяющее начало, в условиях тоталитарного государства вылилась в пассивное приспособление к установленным режимным правилам. Нарушение естественных психосоциальных механизмов адаптации как на уровне личности, так и на уровне группы в течение длительного периода нахождения в условиях приниженного, дискриминационного статуса привело ряд маргинальных групп к снижению выживаемости, росту апатий, депрессий, утрате черт группового единства, самосознания и национального достоинства.

Рассмотренная в комплексе институциональная маргинальность дополнительно аргументирует тезис о деструктивности и тупиковом характере использования насилия, принуждения и мобилизационных технологий тоталитарными режимами для достижения провозглашенной ими цели устойчивого общественного развития. Теневая социальная структура (или маргинальное «дно»), укоренившаяся в течение постреволюционных, советских десятилетий, влияла не только на базовые сферы жизнедеятельности советского социума (теневую экономику, барачную, лагерную и др. субкультуры), но и на принципы организации и функционирования самих институтов власти (закрытость, режимность и т. д.).

Список сокращений

АД — агентурное дело

АМУ — Административно-мобилизационное управление

АСА — антисоветская агитация

АСД — архивно-следственное дело

АССР НП — Автономная Советская Социалистическая Республика немцев Поволжья