Марго Мертц всё уладит

У него за плечом я видела Мишель Флуд; та сидела за столом и грызла ногти. После неожиданного дебюта на «Шлюшках Рузвельта» она выглядела ужасно – будто не спала всю ночь и ревела в подушку. Мишель была отличной девчонкой. По слухам, ее недавно пригласили в Браун. До чего же тошно видеть ее такой.

Я потеряла последние крохи терпения.

– Ты взломал телефон Фрэнджа? Можно удалить фотографию с Блай и закрыть наконец дело? – нервно спросила я.

– Я отправил ему вложение с вирусом и получил доступ к домашнему компьютеру. Могу удалить фотографии из ленты в любой момент, как скажешь. Но оригиналы останутся в телефоне. А с ним… есть проблема. Это не фирменный андроид, и у него, кажется, кастомный ROM.[42]

Черт. Андроид – уже засада. Не потому, что у него хорошая защита, просто под разные устройства выпускают уйму новых версий. Всего их штук сто, если не больше. Поэтому не факт, что сработают стандартные хакерские приемы. А уж если на телефоне кастомный ROM… Про взлом придется забыть.

– Значит, будем общаться с ним лично, – уныло вздохнула я.

Видимо, в ближайшем будущем надо ехать в Брайтон.

– Или… не знаю… – продолжил Сэмми. – Может, отправить ему предупреждение? Как это было с Джорди Фехтом?

– Нет, со взрослыми не прокатит.

Сэмми кивнул. Адвокат из меня получался неплохой, но не идеальный.

– Прости, Марго. Я старался…

Он видел, что я злюсь. Но я злилась не на него, а, скорее, на весь мир.

– Все нормально. Ты молодец. Кексик хочешь?

– Кексик? – оскорбленно переспросил Сэмми. – Нет уж, спасибо!

(Сэмми не ест кексы. Он считает их обычными булочками.)

– Прости. Не подумала, – с притворным раскаянием сказала я. – Больше не повторится.

Пусть он носит бейсболку, но внутри совершенно не изменился, и это радует. Не знаю, что со мной было бы, если Сэмми вдруг полюбил бы кексы.

– Хорошо. – Он убрал ноутбук в рюкзак. – Ладно, Ма-а-арго, до встречи.

– Сэ-э-эмми, – кивнула я, правда, без особого энтузиазма.

Уставившись в экран компьютера, я краем глаза видела, как Сэмми выходит из библиотеки. Он вытащил из кармана бейсболку, расправил ее и нацепил на голову.

Дзынь! Прозвенел звонок. Я впустую потратила целый урок.

Черт!

К счастью, по расписанию стояла латынь, так что я могла заняться работой. Однако возникла проблема – на второй урок библиотеку зарезервировала мисс Уотт со своим девятым классом. Она была из тех учителей, которые стараются разнообразить занятия и периодически выводят учеников из класса. Для учебы полезно, но меня ее энтузиазм бесил, потому что она вечно выгоняла посторонних из библиотеки. В школе не так много мест, где можно поработать в тишине. Оставался последний укромный уголок – технический стенд над театром.

В девятом классе я участвовала в постановке «Семи невест для семерых братьев» – крайне унылом мюзикле, где, впрочем, есть одна занятная песенка про изнасилование сабинянок[43]. (Я думала, эту песню вырежут. Но ее оставили. Когда речь заходит про искусство, родители, как ни странно, ничего крамольного в нем не видят.) Мисс Корман доверяла мне закрывать технический стенд после каждого спектакля, поэтому я знала шестизначный код от двери. Хорошо бы в театре никого не было, а то прыщавые девятиклассники облюбовали сцену для игры в бутылочку.

Если в театре нет репетиции, технический стенд – идеальное место для работы. Там есть шаткий стол (декорация из «Продюсеров»),[44] где можно примостить ноутбук. А у задней стены стоит небольшая кушетка (декорация из «Чертовых янки»),[45] на которой я однажды задремала после бессонной ночи из-за Бет.

Я залезла внутрь, сдула со стола пыль и поставила ноутбук. Только собралась заняться делом, как снизу донесся голос – кто-то очень громко говорил по телефону.

– Алло! Алло! Ответьте!

Выглянув, я увидела блестящую лысину мистера Ламли, который нервно расхаживал по сцене. Темнокожий коротышка в очках резко разговаривал, не скрывая раздражения.

– ВОЗЬМИТЕ ТРУБКУ! ОТВЕТЬТЕ!

Нет, так дело не пойдет!

– Фил?

Мой голос эхом разлетелся по театру.

Мистер Ламли озадаченно вскинул голову.

Я повторила в микрофон:

– Фил? Вы не могли бы говорить в другом месте?

Мистер Ламли, прищурившись, наконец заметил меня за стеклом. Смущенно поклонился и на цыпочках ушел со сцены через заднюю дверь. В прошлом году я помогла ему с одной небольшой проблемой. (В частности, скрыла его тягу к азартным играм, чтобы он мог получить кредит на развитие бизнеса.)

– Как тебе это удается?

Я ошарашенно подпрыгнула. Голос прозвучал совсем рядом. Я оглянулась и увидела в дверях широкие плечи Эйвери Грина.

– Прости. Не хотел тебя пугать, – ответил он, заметив мои вытаращенные глаза. (Не то чтобы я испугалась. Просто лишний раз укрепилась в мысли, что он серийный убийца.)

– Да ничего. Я не думала, что здесь есть кто-то еще, – соврала я, закрывая крышку ноутбука. – Ты что тут делаешь?

– Меня тут тоже нет. На самом деле я опаздываю на урок. Решил по дороге занести. – Эйвери махнул папкой, которую держал в руке. И зачем-то добавил: – Я ставлю свет для «Карусели»[46].

Господи. Есть ли хоть один клуб, в котором этот парень не задействован?