Марианна и таинственный князь (СИ)

Коррадо с искренней теплотой обнял Чезаре. Слуга зашмыгал носом от нахлынувших чувств.

— Это вам спасибо, Ваша Светлость. Я не забыл, сколько проблем вам доставил, а вы меня не выгнали, терпели из жалости. Теперь настал мой черед вам помогать. Лошадь уже готова.

Князь Сант-Анна пожал ему руку и побежал в конюшню за лошадью. Предупрежденные слуги даже и виду не подали. Они лишь молча поклонились князю.

Коррадо оседлал вороного жеребца. Надо спешить в Галлено. Марианна в беде, и только он, князь Сант-Анна, может ей помочь.

Князь скакал на коне. Уже темнело. Солнце незаметно поменялось местами с луной. Теперь на небе царствовала одна луна и её верные пажи, звезды. Тихо зашелестел ветер. «Нужно коню передохнуть, да и мне тоже. Перед встречей с Маттео я должен быть в форме, так мне будет легче его одолеть», — подумал князь, взглянув на небо.

Он спешился во дворе трактира, расположенного на улице Виа-Верона. Коррадо машинально сунул руку за пазуху, чтобы достать деньги, и удивился, увидев монеты. «Слуги Маттео даже не обыскали меня. Да и зачем? Это им не нужно. Дамиани ведь хотел меня унизить, оскорбить, доставить удовольствие уязвленной гордыне. О деньгах он и не думал. До чего может докатиться человек,» — подумал Коррадо, невесело усмехнувшись.

Он взглянул на вывеску трактира. Вывеска раскачивалась на кронштейне, скрипя. Её ржавчина немного портила вид картины — тарелка, а на ней жареный цыпленок, бутылка вина и яблоки с виноградом. Если бы не ржавчина, то, определенно, заведение привлекало бы многих людей. Но с ржавчиной вывеска напоминала своим видом дремучую старуху. Она лишь отталкивала потенциальных клиентов, показывая небрежность хозяина гостиницы. Сейчас Коррадо был слишком голодным и уставшим, чтобы задумываться над такими нюансами. Он спешился, передавая поводья конюху.

— Я желаю иметь ужин и ночлег в вашей гостинице, — сказал Коррадо трактирщику.

— Увы, у меня найдется одна комната для вас, но она небольшая, — развел руками мужчина с пышными, черными усами.

— Я не собираюсь спать в хоромах. Давайте её, — согласился Коррадо, подумав, что всё равно на рассвете он уедет и нечего сейчас лишний раз спорить с хозяином.

Он видел, что трактирщик явно врет. У него появятся большие, свободные комнаты, стоит лишь звякнуть монете.

Коррадо заплатил двадцать экю и велел принести стакан черного вина и жаренного цыпленка. Хозяин кивнул, и Коррадо сел за деревянные, грубо-сколоченные стол и стул.

Народу было мало в трактире. Очевидно, хозяин не испытывал наплыв посетителей. Впереди князя сидели двое мужчин: один худой и белокурый, а другой жирный упитанный с черными, растрепанными бакенбардами. Оба играли в карты. Скорее всего, на деньги, потому что-то и дело радостные или гневные крики слышались за столом. Упитанный проигрывал, так как он в гневе возмущенно вскрикивал, ударяя по столу кулаком, от чего стакан с вином и хлеб подпрыгивали. Худой же посмеивался, радуясь победе. Рядом с жирным сидела симпатичная темноволосая девушка в коричневой юбке и холщовой рубашке. Она затравленно осматривалась, как будто в трактире затаился недруг. За правым столом от князя сидел парень в очках. Он смотрел в тетрадь, писал что-то и бубнил себе под нос. Больше никого не было в столовой.

— Я её ставлю, — заявил вдруг играющий мужчина, указывая своим жирным пальцем на девушку.

— Ты уверен, Бернар? — уточнил худой.

— Уверен как никогда, Мишель, — кивнул жирный. — Итак, моя ставка — Катрин.

Девушка, про которую шла речь в разговоре, вздрогнула, но ничего не ответила.

— Согласен, — сверкнул очами Мишель. — Считай, она моя.

Коррадо тем временем доедал ножку цыпленка и, услышав этот разговор, решил вмешаться. Ему не понравилось, что честь девушки просто так ставят на кон.

— Господа, я просил бы не оскорблять честь этой девушки, — крикнул Коррадо, вставая.

— А ты откуда взялся, благородный ты наш? — хмыкнул Бернар.

— Откуда взялся не ваше дело, и я бы вам посоветовал не оскорблять и меня. Оставьте девушку в покое.

— Я имею право, мне кажется, трогать то, что мне принадлежит, — высокомерно заявил он. — Что касается тебя, мужик, кто позволил тебе обратиться ко мне?

Коррадо вытащил шпагу из ножен.

— Элементарное благородство. Я не люблю следить за тем, как оскорбляют дам. Защищайтесь!

— Ты сам доигрался.

Бернар также вытащил шпагу. Мужчины проверили на остроту шпаги и встали друг против друга. Вскоре они скрестили оружие. Начался бой.

Коррадо с легкостью парировал удары. Он чувствовал себя одним целым со шпагой. Существовали только он и его верная подруга — шпага. Князь дрался торопливо, сжав губы, с написанной на лице яростью. Он нападал непрерывно, и изогнутое лезвие его сабли со свистом рассекало воздух, словно он косил невидимое небесное поле.

Бернар фехтовал неуклюже. Он постоянно задевал и стол, и стулья и всё что на столе лежит, увертываясь от острой шпаги. Теперь Бернар жалел, что вызвал на бой князя. По тому, как тот фехтовал, Бернар с возрастающей тревогой понимал, что скоро будет лежать мертвым.