Марьяжник

– Он назвал много имен, – Буйчилов поморщился. – Вы же знаете, каким умением выуживать информацию славится Цуревич. Не выуживать даже, а выбивать. Я бы сказал именно так. Охранка планирует провести облаву с целью ареста действующих руководителей и рядовых членов антиправительственного кружка. Сегодня вечером. Но… Кого-то, разумеется, возьмут, а кого-то упустят. Всегда уж так получается. Но это не наши проблемы, Матвей Евграфович, не наши. Это проблемы Цуревича и его ведомства…

– Это я понял. – Головацкого интересовало совсем другое. Раз дело не приостановлено официально, он имел полное право действовать решительно и безапелляционно. – Я спрашивал о том, на кого конкретно показал Гурьянов из руководителей кружка. Из ныне живых и действующих.

Буйчилов открыл было рот, собираясь сказать что-то, но вдруг резко осекся. До него дошло, к чему клонил профессор.

– Вы хотите сказать, Матвей Евграфович?.. Нам следует ожидать новых жертв?

– Скажем так, у меня есть такое подозрение, Кондратий Ксенофонтович. У нас имеются какие-то имена?

– Два, – Буйчилов помрачнел еще больше. – Сейчас верхушку антиправительственного кружка, созданного когда-то генералом Корниевичем, представляют два человека. Во всяком случае, именно так выходит со слов Гурьянова.

– Фамилии?

– Некто профессор Шевельков и женщина по имени Белла Розенталь. Однако лично мне, Матвей Евграфович, эти две фамилии ни о чем не говорят. А вам?

Профессор покачал головой. О Шевелькове и Розенталь он, равно как и Буйчилов, слышал впервые. Разумеется, Головацкий собирался свериться чуть позже, по уходе начальника Третьего отделения, со своей картотекой, но сейчас навскидку фамилии были ему незнакомы. Не нашел он в своей картотеке минувшей ночью ничего и на человека по фамилии Звонарев.

– Это могут быть вымышленные имена, – высказал предположение Матвей Евграфович. – Для заговорщиков данный прием – довольно частое дело.

– Возможно, вы и правы. Но нам в любом случае необходимо найти этих господ, если вы полагаете…

– Я не полагаю, Кондратий Ксенофонтович. Я лишь не исключаю подобной возможности…

Спустя десять минут озадаченный туманными намеками собеседника Буйчилов ушел, а Головацкий, как и собирался, немедленно обратился к картотеке. Профессора ждало полнейшее разочарование. Как и в случае с господином Звонаревым, ни на Шевелькова, как бы его ни звали, ни на Беллу Розенталь в заветной папочке не нашлось ни крупицы информации. Но, по словам Гурьянова, выходило, что такие люди должны были существовать в реальности. Мало того, они обязаны были иметь немалый вес, чтобы войти в число доверенных лиц покойного генерала Корниевича. Или Шевельков с Розенталь встали во главе кружка от безысходности? По причине того, что до этого вся верхушка была обезглавлена?..

В связи с этим у Матвея Евграфовича зародились некоторые подозрения. Шевельков и Розенталь вполне могли оказаться причастными к гибели Сербчука, Корниевича и всех остальных. А Звонарев – только исполнитель. Но это лишь предположения, основываться на которых Головацкий не имел права… Ему, в любом случае, необходимо было отыскать каждого из этой троицы.

Матвей Евграфович с немалой долей разочарования положил папку обратно в ящик стола и вернулся в кресло. Пристроил во рту потухшую сигару, чиркнул спичкой. Визитер должен был явиться с минуты на минуту. Глафира Карловна получила от профессора четкие инструкции немедленно препроводить гостя в его кабинет. Без всякого предварительного доклада или уведомления…

Так оно и произошло.

Ровно в половине девятого дверь отворилась, и человек со скрытым под воротником пальто, шарфом и шляпой лицом переступил порог личных апартаментов Матвея Евграфовича и прикрыл за собой дверь. Шляпа визитера сдвинулась на затылок, шарф размотался, и взору Головацкого, как и прежде, предстало небольшое родимое пятно размером с двугривенную монету под левым глазом. Выражение лица гостя было до крайности недовольным.

– Помнится, мы уже обо всем с вами договорились, профессор, – начал он без всякого приветствия и демонстративно игнорируя гостеприимный жест Головацкого, указавшего ему на диванчик, занимаемый несколькими минутами раньше Буйчиловым. – Я оказываю вам услугу, и мой долг перед вами автоматически погашается. Разве не так?

– Разумеется, так, – невозмутимо отозвался Матвей Евграфович.

– Тогда в чем же дело? Насколько я слышал, дело ваше, относительно Гурьянова, успешно завершилось еще вчера. Он арестован. Не так ли? Я теперь только и жду, что неприятностей за свой неблаговидный поступок.

Головацкий слегка сместил взгляд и заметил, как руки человека с родимым пятном сотрясает мелкая дрожь.

– Не стоит, – попытался успокоить мужчину Матвей Евграфович. – Я ведь вам сказал, что вы можете быть абсолютно спокойны.

– Я рекомендовал вас. Гурьянов…

– Гурьянов уже ничего не сможет сделать. Он сломался и выдал всех, кого нужно было выдать. Следовательно, ему сейчас не до вас. В охранке умеют работать, милейший.

Человек с родимым пятном заметно побледнел.

– Так чего же вы еще желаете от меня?