Марьяжник

Ингрид оказалась изумительной девушкой. Андрей понял это еще в первый вечер, а уверенность в том, что именно она могла бы стать той самой единственной и неповторимой спутницей жизни, росла и крепла с каждой их новой встречей. Он полюбил. Или, если выражаться более точно, любовь заполнила его всего без остатка. В какой-то момент Андрей понял, что не мыслит себе дальнейшего существования без этой девушки. И что самое главное, Ингрид отвечала ему взаимностью.

Работа в ювелирной лавке у него тоже спорилась. Андрей быстро познавал секреты ювелирного искусства и видел, что Гарри доволен его успехами.

– Думаю, скоро придется потеснить Ингрид и сделать тебя управляющим, сынок, – сказал он однажды за очередной вечерней партией в крибидж.

Он давно уже называл его «сынок».

– Это большая честь для меня, мистер Фергюсон. Я польщен, но…

– Что «но»?

– Мне не хотелось бы ни в чем теснить Ингрид, как вы изволили выразиться.

Их отношения с девушкой давно уже перешли в ту стадию, когда все чаще и чаще заходит разговор о браке. Андрей искал подходящего момента официально попросить у Гарри руки его дочери. Может, сегодня? Ему казалось, что он готов к подобному разговору, но все равно так и не решился…

Раз в месяц Андрей неизменно уезжал в небольшую деревушку под Цюрихом, навестить престарелую двоюродную тетушку. Так он говорил Ингрид и ее отцу. В действительности свои двухдневные отсутствия он использовал для того, чтобы выполнить очередной заказ. Зачем он это делал? Ответ на этот вопрос он и сам бы, наверное, не сумел отыскать. Деньги при работе в ювелирной лавке у него были… Тогда что же? Азарт? Необходимость чувствовать над кем-то превосходство? Желание заглушить детскую боль?.. Иногда им овладевало желание остановиться. Особенно остро он почувствовал это однажды, когда новый клиент, назначивший встречу в одном из гостиничных номеров и представившийся как человек, имеющий отношение к «высоким политическим кругам Швейцарии», легко и небрежно озвучил имя жертвы:

– Гарри Фергюсон.

Андрею показалось, что он ослышался.

– Что?

– Я хочу, чтобы вы устранили человека по имени Гарри Фергюсон, – заказчик криво ухмыльнулся и тут же проявил свою осведомленность: – Поверьте, мне известно о тех отношениях, которые связывают вас с этим семейством, но мне дали понять, что вы профессионал своего дела. Без чувств и без принципов. Это не так?

– Не так. Я готов делать работу, но если…

– Вы хотите сказать, что отказываетесь? – живо перебил его собеседник.

– Да. Отказываюсь. В конце концов, я имею право отклонить любое предложение, которое мне не по душе.

С этими словами Андрей поднялся, чтобы покинуть гостиничный номер с высоко поднятой головой, однако очередная реплика заказчика заставила его остановиться.

– Разумеется. Только я не думаю, что вашей невесте и вашему будущему тестю будет приятно узнать, чем вы занимаетесь на досуге. А я ведь вполне могу это устроить.

Андрей медленно повернул голову. Глаза его недобро блеснули. Развалившийся в плюшевом кресле человек это заметил.

– Не совершайте необдуманных действий, мой дорогой, – предупредил он. – Я в полной мере могу понять ваши чувства. Равно как и желание устранить меня вместо Гарри Фергюсона.

Верхняя губа Андрея презрительно дернулась. Получилось нечто наподобие звериного оскала.

– И вы полагаете, что сумеете остановить меня.

– Определенно. Я представляю сильную организацию, мой друг, и, убив меня, вы не решите своих проблем. Гарри Фергюсон и его дочка все равно неминуемо узнают о вас. Так что лучше сядьте и выслушайте меня внимательно.

Андрей поколебался мгновение-другое, но в итоге вынужден был подчиниться. Он вернулся и вновь опустился на прежнее место.

Разговор с заказчиком был недолгим и строился, собственно, на том, что с некоторых пор у наемного убийцы уже не было права выбора. Андрей дал согласие и пообещал выполнить заказ через два дня.

Имитация ограбления подходила лучше всего. Даром что Фергюсон был ювелиром. И убийца обставил это дело наилучшим образом. Он просто выстрелил Гарри в спину, когда они остались одни перед самым закрытием лавки, собрал драгоценности в саквояж и уехал… На протяжении долгих лет ему вспоминалось заплаканное лицо убитой горем Ингрид, когда ей стало известно о случившемся. В полиции Андрей показал, что он, как и дочь владельца, ушел накануне вечером пораньше, а мистер Фергюсон закрывал лавку в одиночестве. Никаких улик против него не было. Неизвестный грабитель, или группа грабителей, оборвавший жизнь Гарри Фергюсона, так и остался ненайденным…

Но в скором времени на долю Андрея выпало новое испытание.

– Покойный Фергюсон оставил завещание, по которому все его имущество перешло к дочери, – грустно, но, как показалось Андрею, довольно фальшиво возвестил тот же самый заказчик через неделю после гибели Гарри. – Все: дом, землю, ювелирную лавку. По нашим расчетам, этого завещания не должно было быть, но… Случилось то, что случилось. К нашему великому сожалению. И к вашему, разумеется.

– Что вы имеете в виду? – в горле у Андрея пересохло.

– Вам придется убрать еще и Ингрид Фергюсон.