Мария Каллас. Дневники. Письма

Дорогой, я тебя бросила. На днях я была неспособна написать ни слова. Сразу лились слезы! А о вчера не будем даже говорить. Если бы душа в разлуке могла общаться с другой душой, тебя бы разбудил мой плач о тебе. Я была в отчаянии.

Нам показали ужасный фильм. Это был фильм о войне, о пытках и т. п., ты знаешь, как это на меня действует, я разрыдалась и не могла успокоиться. Сколько раз я звала тебя! Потом вспоминала фразы, которые ты бы сказал, чтобы успокоить меня, и мне стало еще хуже! Почему мы должны быть в разлуке, когда так обожаем друг друга? Особенно сейчас, когда ты отдал мне всего себя, имя, честь, положение, доверие, обожание, все. Да, дорогой. Я люблю тебя еще больше за твою веру в меня. Я люблю тебя и за то, что, женившись на мне, ты дал мне самое большое доказательство твоей любви. У меня нет слов, чтобы выразить мои мысли и чувство абсолютного обожания и безмерной гордости тобой!

Мой дорогой, я в тысячу раз больше с тобой в чувствах, потому что ты дал мне все, я чувствую радость, отдавшись, как я сумела отдаться тебе. Ты дал мне величайшую веру в моей жизни.

Ты понимаешь меня, это правда.

Джованни Баттисте Менегини – по-итальянски

На борту «Аргентины», суббота, 7 мая 1949

Дорогой,

в этот день я счастлива. Меня разбудила твоя обожаемая телеграмма. Любовь моя, как я тебе повторила в письме от 5-го, около 23:30-полуночи я думала о тебе как никогда. Не смейся надо мной, но твоя телеграмма пришла как ответ. Дорогой, кто еще может так любить и понимать друг друга, как мы? В этом мой смысл жизни. Поэтому береги себя, если не для себя, то для меня, потому что жить без тебя значило бы жить без души. Моя душа вся твоя, мой любимый, так, как ты и представить себе не можешь!

Я прошу тебя писать все те же фразы, что я пишу тебе, пусть даже это покажется тебе преувеличением. Но если ты любишь меня так, как я тебя обожаю, а я знаю, что ты чувствуешь то же самое, ты должен меня понять. Я прошу тебя только не расставаться со мной надолго. Я просто не могу, и все. Я твоя жена, это и мой долг, и превыше всего воля и желание быть рядом с тобой. Я буду петь, да, но не как прошлой зимой и этим летом – себе на погибель. Мы должны жить вместе, в счастье и радости, и пусть весь Мир завидует нашему счастью и любви!

Джованни Баттисте Менегини – по-итальянски

На борту «Аргентины», вторник, 10 мая 1949

Любовь моя!

Сегодня мне очень грустно, потому что я подхватила, сама не знаю где, сильную простуду! Я была совсем здорова, в прекрасной форме. Но когда ты получишь это письмо, все уже пройдет.

Пятница, 13 мая 1949

Я не смогла продолжить письмо третьего дня, мне было очень плохо, так плохо, что я немедленно легла в постель и не вставала до сегодняшнего дня, три дня я пролежала в постели! Представляешь себе мой гнев и печаль. Я проклинаю тот день, когда уехала, и в ярости, что ты отпустил меня! Я не могу без тебя, и все! Пойми это теперь!

Итак, в Рио люди из Оперы поднялись на борт и повели нас обедать в город. Они сказали мне, что у них уже есть контракт с Барбато, но они хотят дать «Норму». Я ответила им, что не хочу, потому что должна вернуться в Италию. Теперь, если ты действительно хочешь, чтобы я вернулась к тебе, ты должен написать Серафину, и мне тоже, чтобы я могла показать Серафину, что ты непременно хочешь моего скорейшего возвращения, иначе не дашь мне петь этой зимой, или что-нибудь в этом духе. Немедленно! Потому что в Монтевидео меня тоже зовут. Ты должен написать, что в нашем положении ты позволил мне уехать с уговором вернуться как можно скорее и без всяких других ангажементов. Напиши это сейчас же, если ждешь моего возвращения, иначе я решу, что ты не хочешь, чтобы я была с тобой!

Мы прибыли с опозданием на день, и плавание было ужасным. Корабль раскачивался, как безумный.

Сейчас я прощаюсь с тобой и напишу, как только решу, где остановиться. Повторю только, что я так тебя обожаю и живу с мыслью о тебе. Пиши мне побольше.

Твоя Мария.

Джованни Баттисте Менегини – по-итальянски

Буэнос-Айрес, 14 мая 1949

Моя дорогая, великая, вечная любовь,

у меня нет слов, их не хватит, чтобы высказать и объяснить все, что я испытала, читая твои письма. Любимый, понимаешь, у меня нет твоего дара, я не могу писать и говорить так хорошо, как ты. Но я скажу тебе только, что ты делаешь меня самой счастливой, самой гордой, самой любимой женщиной на свете! Я не могу сказать тебе, что я испытала, я не сумею все это высказать. Если ты любишь меня, как я тебя люблю, то ты испытал то же самое. Только мне пришлось 20 дней ждать вестей от тебя. Вообрази же, какую безмерную радость, какую любовь и божественную нежность я испытываю к тебе сейчас.