Мария Каллас. Дневники. Письма

Дорогой, я тебя оставлю. Но только на бумаге. Ведь ты знаешь, как я близка к тебе. Ты один можешь это знать, ведь ты меня чувствуешь, правда, милый? Пиши мне письма подлиннее, как мои. Ты же видишь, что мне все мало!?

Твоя, твоя Мария. Вся, вся твоя до самой смерти.

PS: костюмы к «Турандот» великолепны. Я попрошу сделать фотографии, они того стоят, они божественны.

Джованни Баттисте Менегини – по-итальянски

Буэнос-Айрес, четверг, 19 мая 1949

12:00

Мой Титта милый, мое сокровище,

сейчас полночь. Я выпила 3 рюмочки коньяка с медом, два кофе с аспирином и лежу в постели, пытаясь почувствовать себя пьяной, чтобы уснуть и пропотеть. У меня, видишь ли, ужасный грипп. Я уверена, что никто с такой простудой не смог бы ни петь, ни даже раскрыть рот. Мне не повезло. Я была права, что боялась парохода. Помнишь, как я говорила тебе: «Не оставляй меня!» Ты должен признать, что у меня сверхчувствительная душа, и она многое предчувствует. Я знала, что буду страдать на этом пароходе!

Я лежала в постели, как сейчас, и читала по обыкновению твои письма, и мне очень захотелось тебе написать, чтобы почувствовать себя ближе к тебе. Дорогой, дорогой, как мне тебя не хватает. Почему у меня должна всегда болеть душа, когда я не прошу ничего, только быть с тобой, мой господин, мой мужчина, моя любовь, мое утешение, мое сердце и мозг, моя пища, все, ты все. Чем дальше, тем больше я чувствую, я в этом убеждена, что ты моя душа, ибо ты единственный, кто сумел меня понять, кто меня понимает и делает меня счастливой!

Дорогой, я начинаю терять терпение. Я не могу больше жить без тебя! Ты мне необходим. Как ты говоришь, как кислород воздуху. Дорогой, я больше не могу без тебя. Я больше не в силах бороться и не вижу смысла. Ты мой муж (я готова плакать от счастья и гордости, когда думаю, что ты мой!), и я больше не выдержу без тебя. Я не заслужила таких страданий! Я хочу тебя обожать, быть рядом, ласкать тебя, утешать, смешить своими глупостями, иметь наш маленький домик, убранный, чтобы принять тебя, моя любовь, мой мужчина! Красиво одеваться, прихорашиваться для тебя! Не для других. Устраивать тебе праздники, столько праздников, ты знаешь сам. Звонить тебе, когда я больше не могу, снять нервное напряжение, и ты скажешь одну из твоих фраз, и рассмешишь меня, и все пройдет. Я хочу быть близко-близко, на своем месте, чувствовать тебя, видеть, как ты читаешь газету, и ангелы! Дорогой, я больше не могу. И в довершение всего заболеть! А я больна, ты знаешь. Я не хотела тебе об этом писать, но, когда ты получишь это письмо, премьера уже пройдет. Да поможет мне Бог! Дорогой, пиши мне побольше, прошу тебя! Уже 2 дня от тебя ничего нет, и я подавлена. Правда, ты пишешь часто, но немного. Дозировано. Ты меня не видишь! Конечно, я знаю, что повторяю одно и то же, и, может быть, ты считаешь это глупостями, но я так глубоко это чувствую. Во мне так много нежности для тебя! Так много! Ты знаешь!

Сегодня я написала твоей маме, а завтра напишу Пиа. Передай им привет от меня. И Джанни тоже. Бедная Нелли, мне бесконечно жаль. Ты помнишь пасхальное яйцо, которое мы ей подарили? Вот видишь, какова жизнь! Ей было всего 30 лет!

Сегодня мне позвонили из Театра Колумба и сказали, что дали указания аргентинскому консульству в Милане по поводу визы для тебя и для Маркиони. Бедный Серафин, он сразу поговорил с Грасси Диасом[83]. Так что, когда хочешь, если хочешь, мне сказали, ты можешь взять билет на самолет и прилететь.

Из Оперы Рио предложили мне, то есть, вернее Серафину, контракт на «Норму». Я отказалась. Скажи свое слово, потому что я не хочу ничего делать без твоего согласия. Напиши мне, правильно я сделала или нет. Я хочу вернуться. Будущей зимой мне придется работать, и думаю, неправильно будет нам быть врозь 5-6 месяцев. В Рио сезон начнется в августе. Напиши мне свое искреннее мнение. Раковска говорит, что ты захочешь, чтобы я пела в Рио, – а я говорю, что ты хочешь (и имеешь на это право), чтобы я вернулась. Так что пиши честно! Сейчас же!

Дорогой, я тебя оставлю, это только так говорится, ты сам можешь представить, как я близка к тебе! Люби меня, думай обо мне и обожай меня так же, как я тебя обожаю! Пиши, ешь, спи и не нервничай по пустякам. Ты должен быть здоров. Я хочу, чтобы к моему возвращению ты был в форме, как бык!!

Я отдаю тебе все, все, все, как всегда, и еще больше.

Твоя Мария.

Джованни Баттисте Менегини – по-итальянски

Буэнос-Айрес, понедельник, 23 мая

Мой дорогой Баттиста,

пишу тебе из постели, где я лежу с позавчера, то есть после спектакля. И где я оставалась все время, когда не была на репетициях. Причина – этот грипп, который никак от меня не отвяжется. Все эти дни, например, у меня была температура 38 с половиной. Сегодня утром – нормальная. Я была довольна, я говорила себе, что у меня нет больше жара, но вот сейчас, в 16 часов, померила температуру – опять 38 с половиной.