Мария Склодовская-Кюри

Работаю в тысячу раз больше, чем во время моего пребывания на Немецкой улице. Там бесконечно мешал мне мой милый зять. Когда я была дома, он совершенно не терпел, чтобы я занималась чем-нибудь другим, кроме приятной болтовни с ним. Мне приходилось из-за этого вести войну против него. Через несколько дней он и Броня соскучились по мне и зашли навестить меня. Я угостила их холостяцким чаем, а после мы сошли вниз повидать супругов С., живущих в этом же доме».

В Латинском квартале были расположены дома, где раньше жила прислуга богатых господ, а теперь обитали художники-неудачники, проститутки, фабричные рабочие и студенты. Зато студентам рукой подать до университета, да к тому же из окна можно было любоваться великолепными видами Парижа.

По ночам Латинский квартал захлестывала волна буйного веселья, которое частенько заканчивалось поножовщиной. Мария была славной, привлекательной девушкой с пепельными волосами и высоким лбом, но всегда полностью погружалась в мысли о предмете, которым занималась. Она передвигалась по ночным неистовствующим улицам в длинном черном пальто такой тихой и легкой походкой, что посетители квартала ее попросту не замечали.

Она проскальзывала в подъезд своего мрачного дома, поднималась по шатким ступеням на шестой этаж в свою комнатку. Обстановка ее, мягко говоря, аскетическая — железная складная кровать, буржуйка, дощатый стол, кухонный стул и таз. Еще есть керосиновая лампа с абажуром, кувшин для воды (воду Мария берет из крана на лестничной площадке), спиртовая горелка размером с блюдечко, которая служит для готовки. Комплект посуды тоже крайне экономный: две тарелки, нож, вилка, чайная ложечка, чашка и кастрюля. Конечно, есть кипятильник для воды и три стакана, чтобы можно было напоить чаем сестру и ее мужа, когда они решат навестить Марию. Когда же к ней заглядывает кто-нибудь из знакомых (правда, происходит это очень редко), закон гостеприимства остается в силе: хозяйка разжигает буржуйку, труба которой извивается по комнате. Гости усаживаются на вытащенном из угла большом коричневом чемодане, который заменяет девушке платяной шкаф.

Теперь Мария в любую погоду ходит в Сорбонну пешком. Она экономит на угле: на всю зиму покупает в лавочке на углу пару мешков брикетов, а потом ведрами перетаскивает их на шестой этаж по крутой лестнице, останавливаясь на каждой площадке, чтобы передохнуть. Экономит она и на освещении: как только наступают сумерки, студентка торопится в благодатный приют — библиотеку Святой Женевьевы. Здесь тепло и горит газ. К тому же библиотека открыта до десяти вечера. Там молодая полячка, подперев голову руками, работает до закрытия. Дома надо иметь запас керосина, чтобы хватило на освещение до двух часов ночи — и тогда Мария бросается в постель, устав до полного бессилия.

Совсем плохо с питанием: Мария живет практически впроголодь, чаще всего на хлебе и чае, изредка позволяя себе такую «роскошь», как яйцо, шоколад, немного фруктов или пучок редиса. Мария не умеет и не очень любит готовить — и потому отказывается от обедов. К тому же готовка — это трата драгоценного времени. Да и мясо ей точно не по карману.

Мария старается не обращаться за деньгами к сестре и делает все возможное, чтобы трех франков в день ей хватало на жилье, топливо, еду, одежду, стирку, книги, тетради, а главное, на то, чтобы учиться в университете.

Ложась спать, она укрывается почти всем своим немудреным гардеробом: поверх тонкого одеяла — платьем, пальто, платками. Такой спартанский образ жизни, естественно, вскоре сказывается на здоровье. Мария худеет, у нее кружится голова, все чаще случаются обмороки…

Как-то ей пришлось на несколько дней перебраться к сестре, чтобы прийти в себя, подкормиться, подлечиться. Но, как только ей полегчало, она возвращается в свою каморку. Главное для девушки — занятия, опыты, лекции.

Девушка погружается в учебу полностью и, вдохновившись успехами, чувствует, что способна познать все, чем уже располагает наука. Каждый день и шаг за шагом она изучает математику, химию, физику, осваивает техники экспериментов, еще не предполагая, насколько это пригодится ей в будущем.

Чем дальше, тем больше ей импонирует сам принцип обучения в Сорбонне: здесь не навязывают студентам некий обязательный объем знаний по обязательным предметам, напротив, преподаватели всеми силами пытаются вдохновить студентов, пробудить у них интерес к той области науки, которой студент намерен посвятить себя в дальнейшем, приучают к самостоятельной творческой работе.