Мария София: тайны и подвиги наследницы Баварского дома

Что касается последних папских зуавов, сначала они считались военнопленными, а затем были отправлены обратно в свои страны. Солдаты уезжали поездами, иногда провожаемые оскорблениями граждан. Французских офицеров направили в порт Чивитавеккья, где они отбыли на судне «Ориноко». Но ничто не могло преуменьшить их заслуг, даже оскорбления со стороны врага. Побежденным же итальянским офицерам, которые считались наемниками и которых революция сделала герцогами, сенаторами, послами короля Пьемонта, но не благородными людьми, пришлось разделить непристойные унижения, которые претерпевал наместник Христа. Единственная победа заключалась в том, что прославленный флаг папских зуавов, пронзенный пулями Ментаны, не попал в руки врага. Один из них[344] обернул его вокруг своей груди под униформой и ждал выхода в открытое море, где его товарищи поделятся с ним оставшимися пятьюдесятью лоскутками, которые они сохранили в целости и сохранности как реликвию чести.

По прибытии в Тулон их ждал неприятный сюрприз – встреча со старыми врагами, группой краснорубашечников, пришедших добровольцами в легион. Французское правительство приняло этих революционеров с распростертыми объятиями – их, иностранцев! – с их формой и их лидером, пока торговалось с зуавами, детьми страны, счастливыми служить ей. Офицеры, как и солдаты, были заключены в Тарасконе, где они оказались без денег, без багажа, без всего, пока им наконец не позволили защищать родную землю, захваченную прусскими уланами. Для всех этих бывших солдат папы по-настоящему Франция была рождена свершившимся в Толбиаке актом веры[345]. И именно актом веры она должна быть спасена. Вот почему в своем подавляющем большинстве они предложили свои услуги родине и сформировали базу западных добровольцев-легионеров, которая через несколько недель объединилась в Луаньи и Ле-Мане с армией Луару, ринувшись за храбрым Атанасом де Шареттом и его знаменем Святого Сердца, с криками «Да здравствует Франция! Да здравствует Пий IX!»[346]

Сен-Манде

А что же происходило с «королевой-воином»? Она надолго останавливалась в Баварии, а также в Шенбрунне, Бад-Ишле, в замке Штаремберг. Франциск II с горестным смирением признался своим посетителям: «Я очень беден, так как живу щедростью своих невесток».

Фактически после долгого пребывания у Сисси и Франца Иосифа пара уехала в Англию к другой сестре Виттельсбах[347] в Буш-Хаус, недалеко от Хэмптон-Корта, на юго-западе Лондона. Королева Виктория предоставила эту резиденцию герцогу Немурскому, сыну короля Луи-Филиппа, поскольку границы Франции закрылись для него, как и для всех принцев Орлеанских[348]. Фердинанд, младший из его сыновей, носивший титул герцога Алансонского, стал зятем Марии Софии. София, «Соферль», последняя из дочерей Виттельсбахов, вышла замуж за этого сына Франции после неудачной помолвки с Людвигом II Баварским. Бедная девушка должна была выйти замуж за своего двоюродного брата. Все было готово к торжеству. Она отобрала себе придворных, переехала в мюнхенскую резиденцию, а затем этот мечтатель и мизатроп решил расторгнуть помолвку. Поэтому свадьба с внуком Луи-Филиппа была организована в Поссенхофене в строжайшем уединении, чтобы избежать присутствия монарха-вагнерианца. Союз был благословлен в присутствии графа Парижского, герцога Шартрского и принца де Жуанвиля… монсеньором фон Ханебергом – епископом, крестившим Дэзи!

В первые дни этого брака молодожены жили в Неаполе, а затем в Риме, где их очень тепло встретили в палаццо Фарнезе, и между ними установились такие отношения, которые события, время и общность чувств сделали очень близкими.

После падения Второй империи и отмены закона об изгнании Фердинанд, пылкий патриот, вернулся во Францию, страну, которую он почитал с тех пор, как покинул ее в возрасте четырех лет. Он с головой окунулся в новую жизнь в качестве офицера 12-го артиллерийского полка[349]. Не имело значения, если некоторые были удивлены, увидев, как принц Франции служит республике. Он был в долгу перед своей страной, которая терпела невыразимые страдания. К бедствиям, которые принесла война с чужаками, прибавились проблемы гражданской войны. Коммуна была разгромлена[350], французская кровь лилась рекой.