Марина

Через полторы недели Мария Петровна вместе с Мариной добрались до Москвы. Стояла весна. Ярко светило солнце, было тепло. Шел шестьдесят четвёртый год. Люди были радостны. У всех на лицах светились улыбки. Москва бурно строилась. Ходили трамваи, троллейбусы, на улицах уже вовсю торговали мороженным. Работали кинотеатры, театры, кафе, рестораны. Купив два эскимо, они сели на скамейку.

– Всё, Мариночка, начинаем новую страничку нашей с тобой жизни, и всё теперь у нас будет хорошо.

– Вы думаете? – немного грустно спросила Марина.

– Я уверена.

Комната, где до отъезда жила Мария Петровна, была в целости и сохранности. Соседи, как ни странно, были те же, и, хотя Мария Петровна отсутствовала более пяти лет, единственное, что изменилось – выросли дети. Когда она уезжала, дочке соседки было три года, а сейчас уже первоклассница. В каждый свой отпуск Мария Петровна наведывалась и следила за комнатой, оплачивала коммунальные услуги.

В первую же субботу после возвращения в Москву Мария Петровна собрала всех соседей на кухне на праздничный ужин. Они с Мариной наготовили много еды, накупили выпивки. Волосы на голове Марины росли быстро, но всё же она пока стеснялась ходить без косынки. Честно говоря, соседей и не волновал её платок. Вопросов не задавали. Соседям Мария Петровна представила Марину как родственницу. За столом поначалу задавали вопросы про стройку. Всех интересовало какая она, эта самая большая и лучшая в мире ГЭС. Но потом все вопросы скатились до привычно житейских: сколько платили, как с жильём для семейных, каково обеспечение благами цивилизации. Посидели, поговорили, попели песни до позднего вечера. Потом все женщины дружно убрали со стола. Воскресенье было обычным, словно и не уезжала Мария Петровна никуда.

Сыновьям, что вернулась на постоянное жительство в Москву, Мария Петровна сообщила письмом, дождавшись, когда волосы Марины отрастут до короткой стрижки. Оба её сына, Павел и Глеб, к моменту возвращения мамы в Москву успели развестись и жениться по второму разу. Оба они были высокопоставленными людьми. Павел успел защитить кандидатскую и работал в министерстве просвещения каким-то большим начальником, Глеб был заместителем директора завода. Оба жили в Ленинграде. Имели свои квартиры и были весьма обеспеченными. К матери они приехали по отдельности. Первым навестил маму Павел. Он был подвижным, упитанным и очень занятым человеком. Приехав к матери с утра, он сразу же объявил, что у него билет на ночной поезд. Потом они все втроём сидели за столом и разговаривали.

– Мамулечка, как я рад, что ты вернулась. Павел улыбался. Он был младшим и особенно привязан к матери. – И рад, что ты теперь не одна. За тобой есть кому присмотреть. Я, если честно сказать, ехал сюда в надежде забрать тебя с собой. Мы с Любой живёт вдвоём в трёхкомнатной квартире. У тебя была бы своя отдельная комната.

– Ещё чего. Нам и здесь хорошо. Даже если бы была одна, всё равно бы не поехала. Жить с невесткой – упаси боже.

– Я знал, что ты будешь против, – Павел засмеялся, – потому и сказал, что рад появлению в нашей семье Марины. Тебе, Марина, надо учиться. С профессией не определилась?

– Ещё не думала.

– Думай быстрей, а вообще-то выбор у тебя большой. Три года работы на стройке века – это хорошее подспорье при поступлении, а если ещё и характеристики хорошие имеются, так никакие экзамены не страшны.

– Хорошие характеристики имеются, вот немножко оклемаемся и поедем документы подавать в медицинский. Правда, Мариночка?

Она кивнула и опустила в пол свои большие и счастливые глаза.

Через неделю их посетил второй сын – Глеб. Павел сообщил ему, куда собирается поступать Марина. Глеб привёз с собой много учебников по химии и русскому языку, которые были как нельзя кстати. Глеб – высокий, красивый мужчина не сводил с Марины глаз. Привыкший к женскому вниманию, он, однако, был сражён не столько красотой, сколько чистотой Марины. Городские девушки в её возрасте уже умели кокетничать, капризничать, жеманиться. В Марине же напрочь отсутствовали все эти женские хитрости. Она открыто, слегка смущаясь смотрела ему в глаза. Под пристальным его взглядом краснела. Говорила честно, без намёков. Марина ему понравилась сразу, с первых секунд. Тронула сердце и осталась в нём. Он, возможно, и приударил бы за ней, но мама была начеку и ни на минуту не оставляла их одних. Уезжал Глеб с щемящей душу грустью.

В тринадцатое медицинское училище Марина поступила без проблем. И тут же устроилась работать санитаркой в шестьдесят первую больницу, недалеко от дома. Ей не хотелось обременять Марию Петровну, устроившуюся в свои почти шестьдесят сторожем в соседний садик. Днём Марина училась, а ночью по своему расписанию работала санитаркой в больнице.