Марина. Хорошо ли ты меня знаешь (СИ)

Решительность и даже некий дух бунтарства, сидевший в Эмме с утра, вдруг увял. И дальше ехали уже в другом настроении.

Встреча была назначена на одиннадцать, и в одиннадцать-ноль-две Ричард, аккуратный, как всегда, подтянутый, уверенный и сияющий, предстал перед ними. Встреча происходила в небольшом французском ресторане, который с недавних пор Ричард выделял за качество блюд и приятную обстановку. Сюда он водил деловых партнеров, клиентов, сюда можно позвать семью, так же как и малознакомых людей другого социального уровня — и те и другие вписывались в интерьер вполне естественно.

— Ну, дети? Что подвигло вас на подвиг встречи со стариком-отцом в сей ранний час? — Спросил он, усевшись за столик.

Кажется, он никогда не принимал их особо всерьез. Обычная маска труженика отца: я, мол, великий адвокат и что вы в своей маленькой жизни можете знать, чего не видел я? И под его ироничным взглядом дети присмирели и сидели, тихо переглядываясь. Но, как обычно, недолго, и руководство на себя взяла более бойкая Эмма.

Протянув Ричарду газету, она спросила:

— Ты знал?

— А, это… ну, дорогая, ты совсем не следишь за новостями. Об этом уже месяц говорят по ТВ, в новостях.

— Я не смотрю телевизор.

— И газеты тоже не читаешь.

— Почему ты мне не сказал?

— А что бы изменилось?

Да, что? Ей казалось, что она как-то причастна к той истории и несет ответственность за Стефани и другую — убитую девушку, за возможных будущих жертв. Для Ричарда же это был лишь ординарный случай из практики. Не первый, даже не сотый.

— Такое случается сплошь и рядом. Даже тогда было чудом, что нам удалось его загнать, — «нам» — это великодушно, учитывая, что все сделал один Ричард. — Пять лет за непредумышленное убийство — не так уж и мало для Америки. Многие отделывались меньшим. В любом случае, ты должна помнить, что нашей основной задачей было спасти девушку, а не добиться наказания порока.

— Но он не просидел и года! К тому же мы знаем, что это было не непредумышленное убийство! И все это знают!

— Никому нет дела до того, что знают все. Это юриспруденция, детка — и деньги. Мне жаль тебя огорчать.

— Но ты же всегда стараешься добиваться справедливости, ты сам говорил, что это важно!

— Я делаю что могу. Но жизнь — это искусство компромиссов. Спроси Рональда, он работает в полиции, он тебе расскажет.

— Ронни?

— Ннннда…?

— Ты меня убиваешь.

— Что поделаешь. — Ронни изобразил огорчение, на самом деле он наслаждался.

— Что же делать? — Снова обернулась к Ричарду Эмма.

— Ничего. Оставить все на Божие правосудие. Оно больше человеческого.

— А если он и дальше будет убивать?

— Ну, я тебе скажу — там тоже не дураки сидят. С теми медикаментами, что ему прописаны, Френку повезет, если он сумеет добраться до ванной комнаты самостоятельно.

— В прошлый раз ему тоже давали медикаменты. И тем не менее…

— И, тем не менее, мы должны довольствоваться тем, что есть. А сейчас я собираюсь взять утку под апельсинами, рекомендую!

И он взялся за меню, делая вид, что не замечает возмущения Эммы и мимических уловок Рона. Эти двое заодно, любопытно, что они на этот раз придумали. С самого детства это был устойчивый тандем, в любой момент готовый на очередной подвиг. Не то, что младшая, Мел — спокойная и тихая, как и подобает девушке.

Ронни пнул Эмму под столом ногой. Ах, да.

— Кстати о полиции, Ричард. — Начала она с невинным лицом, которое обычно не предвещало ничего хорошего.

— Что с полицией? — Переспросил Ричард, все еще глядя в меню. На этой стадии заговора главное делать вид, что не замечаешь уловок, иначе информацию придется добывать намного дольше.

— Ронни уходит из полиции.

— Что так? — Он никогда не одобрял выбор Рональда, но считал, что постоянство необходимо выдерживать в любом деле. В этом смысле кратковременность любовных связей сына раздражала его больше всего.

— Он собирается заняться… чем, Ронни?

Наступило время говорить за себя — и она хитро подмигнув, передала инициативу Рональду.

— Я уже год учусь на новой специальности, — неожиданно хриплым голосом проговорил тот.

— В какой?

— Свято-Троицкая богословская школа, это заочное обучение, через интернет.

Вот так сюрприз! Вот и социальные службы! Теперь понятно, почему он боялся разговаривать с Ричардом один. Еще неожиданней была реакция Ричарда.

— А почему не Джорданвилль?

— Джорданвилль был бы лучше всего, но это далеко.

— Ты хочешь стать священником?

— Священником я не смогу. К сожалению. Я разводился. Ты же знаешь.

— Это были не официальные браки. И тем более, не церковные.

— Не знаю. Я бы хотел, но как получится. В Джорданвилль меня могут и не взять…

— Тебя подводит неопределенность. Пора решать, что ты на самом деле собираешься делать.

— Так ты не против?

— Почему я должен быть против? В нашей семье были священники и раньше — англикане, конечно. Но об этом не может быть и речи.

— Разумеется.

— Ты можешь объяснить свой выбор?