Марина Цветаева. Письма. 1928-1932

Отрывок письма (другому — самым подлым образом меня предавшему — за́ 2 года до этого письма) [596] —

— Es war einmal ein junger Kaufmannssohn [597]. — Так начиналось.

Не малодушие — не Великодушие — меня заставляет — мне дозволяет — Вам писать это письмо, просто — Душа: безвоздушность, в к<отор>ой живу.

Вы меня выдали (предали) я Вас — нет. Никогда не простила бы Вам, если бы в ответ выдала Вас — я.

Я не могла предать вида с горы и руки в руке — Вашей ли в моей, моей ли в Вашей. Когда вчера на докладе [598] М<арк> Л<ьвович> привел чьи-то слова: «Разве нужно всю жизнь есть и гулять вместе» я ответила: — Нет.

Я никогда не старалась понять Вашего поступка, я уперлась в него — и отступила, унося всю меня. Горе от него, могшее быть, немогшее не быть, растворилось в известии о смерти Р<ильке> [599], совпавшей. Мне стало стыдно быть меньше этой смерти (так явно — жить!). Но не скрою, друг, что по сей день, при упоминании Вашего имени, под слоем презрения и забвения что-то живет: болит — весь мой Вы, неосуществившийся, Ваша я, могшая осуществиться только через Вас — и ни через кого другого (вот смысл местоимений мой, твой) проще мы (после я и ты не он, а — мы! Он — это опять я! и та же его одинокая мука.)

Вы предали, Д<аниил>, (<поздняя приписка> его звали Даниил, 1938 г) не только меня, но и себя, не меня, не себя, нас, нашу cause commune [600]. Заговорщик, называя, предает не друзей, а — заговор.

Как мне вчера было больно еще раз подтвердить, что я не ошиблась, что из сорока́ — значит четырехсот — значит четырех тысяч (нули проставляйте сами — пока рука не устанет!) —

Слушая вчера Ваши (безымянные, чьи-то, не мне, всем) слова о Z [601] (говоря об одном, говоришь обо всем: всегда обо всем!) я содрогалась всем содроганием родства, знала наперед каждое слово, п<отому> ч<то> это — я говорила! Но — разница — в Вашем голосе был покой знания, говоря то, я бы говорила не так, я моложе Вас (на много! много! жизней: на весь непокой страсти) — и за это еще, за старшего в Вас! (люблю́ Вас).

Что вчера произошло? Чудо. Из 40 человек, — значит (brûlons les étapes) [602] — 400 миллионов — я отозвалась на одного. Этот один назывался — Вы. Вчерашняя я подтвердила ту, 2 года назад (переизбрание вслепую!) — слепая подтвердила зрячую.

Значит, права же я была в своей оценке (отношении) два года назад, значит Вы именно тот, к<ого?> я видела, не ошибаются же дважды в том же направлении… Значит, мне за́ново Вас терять (погребать воскресшего). За́ново Вами болеть.

Это началось та́к: сначала прислушалась к голосу (ведь я не знала кто́ говорит, вместо лица́ — пятно) и — о удивление — слова подтверждали голос, человек говорил то и так. И — удивленье третье — и мысль была та. Так я Вас, в постепенности, узнала.

Разве дело в E Z. Всё — повод к сущности, и <подчеркнуто дважды> литературные прения!

Мне больно, друг, и так как мы когда-то были мы, возвращаю Вам Вашу долю — нет, всю боль! — потому что она не делится.

_____

<Поздняя приписка> (Нужно думать — этого письма не послала. Во всяком случае, никогда на него не получила ответа.)

Впервые — НСТ. С. 394–395. Печ. по тексту первой публикации.

5-29. Н.П. Гронскому

<5-го января 1929 г.> [603]

                             Милый Николай Павлович,

Будьте у меня в 7 ч<асов>, после 7-ми поездов много, а В<ера> С<тепановна> просила, что приехать пораньше, иначе она очень устает.

Итак жду

                             МЦ.

Суббота

Впервые — СС-7. С. 206. Печ. по СС-7.

6-29. Н.П. Гронскому

<Начало января 1929 г.> [604]

                             Милый Николай Павлович!

Если можете, зайдите ко мне к 2 ч<асам>, не можете — как писала, в воскресенье в 8 ч<асов>.

Жду Вас до 2 ч<асов>.

                             МЦ.

Впервые — СС-7. С. 206. Печ. по СС-7.

7-29. Н.С. Гончаровой

Meudon (S. et О.)

2, Avenue Jeanne d’Arc

7-го янв<аря>/ 25 декабря 1929 г.

                             Дорогая Наталья Сергеевна,

Мы не договорили. Назначьте мне в<ечер> (свободна все, кроме 10-го и 17-го). Тол<ько> <на> этот раз приеду раньше. Только н<а этот> раз поставим будильник.

Помню белую молочную лошадь [605] т<ого> света.

Вас — пишу, и обязана Вам многими новыми мыслями.

Хочу, чтобы Вы мне рассказали о Вашей работе, как о детстве [606], Вы даете как раз то́, что мне нужно.

Шаль чудесная, буду в ней нынче на ёлке, на которой — жалею, что не будете — Вы. Но ко мне идут по снегу, потому и не зову.

Итак, жду весточки и целую Вас.

                             МЦ.