Марина Цветаева. Рябина – судьбина горькая

– Нет-нет, исключено. Даже в самый трудный период войны, во время отступления, дисциплина была железная. Медработники работали до изнеможения, но дело своё исполняли ответственно. Раненых в медсанбат доставляли, в основном, на лошадях, машин было мало, и их очень не хватало. Нередко раненых приносили в прямом смысле слова на плечах их товарищи-сослуживцы. Бывало, тяжелораненых хирурги оперировали под бомбёжкой. Но, повторюсь, даже при отступлении в медсанбате вёлся строгий учёт и отчётность. Не удивляйтесь, но я что-то не припомню, чтобы какой-то поступивший к нам раненый оказался незарегистрированным; его, к слову, ещё нужно было поставить на довольствие. У каждого раненого на руках имелась так называемая медицинская карточка передового района, выдаваемая при эвакуации в полковом медпункте. Эта медицинская карточка очень помогала нам при сортировке раненых, ведь многие при поступлении, потеряв при транспортировке много крови, доставлялись без сознания. Но врачи с каждым внимательно разбирались…

Поверим ветерану. Ведь эти строки – воспоминания живого очевидца. Последнего, кто воевал в этом дивизионном медсанбате[182].

Истинно, истинно говорю вам: если пшеничное зерно, пав в землю, не умрёт, то останется одно; а если умрёт, то принесёт много плода.

Ин 12:24

Глава VII

Я в том бою остался…

Стоя
в окопе линии передней засыпанный
сырой землёю,
пронзённый пулею.
Последней…

И, захороненный без гроба,

солдатских почестей и славы —
шагну сегодня из раскопа навстречу
отблескам кровавым.

Н. Манацков

…Архивы – бесстрастные свидетели минувших событий. Когда же речь заходит о войне, тогда они, эти документальные источники, превращаются в окаменевшие слёзы, выкристаллизованные из бездонного Океана Горя, каковым и является любая война.

Не явилась исключением и фронтовая летопись 437-го стрелкового полка 154-й стрелковой дивизии. Что ни журнал – то трагедия людских судеб. Десятки фамилий военнослужащих, выбывших из полка по причине ранения или гибели. Бесстрастная Книга приказов по строевой части полка вмещает в себя всё – в том числе и эти фамилии, вписанные штабным писарем когда строчками, когда – двойным столбиком. Правила просты: сначала место живым, убывшим на излечение в 183-й медсанбат; лишь после этого – место скорбному мартирологу погибших «в борьбе с немецко-фашистскими захватчиками при защите социалистической Родины»: звание, фамилия, инициалы… И обязательно – военкомат места призыва, чтобы было куда оповестить о безвозвратной потере; а ещё – домашний адрес с именами ближайших родственников. Туда отправится похоронка.

Имена, имена, имена… Раненых и убитых. В девятнадцать, двадцать, двадцать пять… Книга приказов молча рассказывает о суровых боевых буднях 437-го стрелкового полка (почтовый адрес: полевая почта № 11126) в составе действующей армии. Если всё спокойно, записи в Книге приказов краткие, немногословные, лаконичные – как и положено приказам. И пролистываешь такую страницу с некоторым облегчением: чем меньше записей, тем лучше. А вот испещрённые солдатскими фамилиями страницы свидетельствуют о другом – о днях, когда полк в очередной раз сошёлся с противником в тяжёлом бою.

Мне почему-то всегда казалось, что в сорок четвёртом накал ожесточённости боёв уже был не тот, как в начале войны; и в первую очередь, потому, что враг к тому времени нами уже был бит-перебит: части Красной Армии гнали фашиста с родной земли поганой метлой в виде стали и огня. После Курской дуги жить гитлеризму оставались считанные месяцы. И это понимали все. Другое дело, что верить в собственный крах немцам очень не хотелось, и их сопротивление порой напоминало отчаяние обречённых. На фрицев нам, в общем-то, наплевать; для нас трагедия заключалась в другом: ближе к всеобщей развязке мы несли колоссальные потери. Оттого-то обычные строки в Книге приказов по строевой части с перечислением фамилий убывших на излечение в медсанбат нет-нет да переходят в двойные столбики…

Имена, имена, имена…

* * *

В деревне Коковщина погибших 437-го стрелкового полка хоронили в течение нескольких дней, начиная с 7-го июля. Судя по донесению безвозвратных потерь сержантского и рядового состава полка и записям в Книге приказов по строевой части (Пр. № 226 от 13 июля 1944 г.), с 11 июля убитых погребали уже в соседних деревнях. В период боевых действий 11–12 июля полк потерял ранеными 70 человек (из которых семь офицеров, в том числе – упомянутый нами выше мл. лейтенант Храмцевич), убитыми – 21.