Марина Цветаева. Рябина – судьбина горькая

«Решительно не вижу, что я буду делать на этих самых лесозаготовках; норма – 6 кубометров в день на человека: свалить, распилить, срезать и сжечь сучки, сложить деревья в штабеля. Мило, да? Итак, я в рязанской деревне. Сплошной курьёз. Впрочем, курьёз – не в окружающем, а во мне на фоне этого окружающего. Вообразите рододендрон на Аляске! – Впрочем, признаюсь, не знаю, где растут рододендроны»[144].

Тем не менее, выживая, Мур думал совсем о другом:

«…Я написал вступление к исследованию о Маллармэ; я всё глубже его понимаю и знаю наизусть чуть ли не всё его творчество; я задумал написать работу о современной французской литературе, основываясь на произведениях 25 писателей, и эссе о трёх поэтах. Но это – на досуге…»[145]

Рододендроны на Аляске всё-таки встречаются. Правда, растут они там как-то сиротливо, прижимаясь к камням. Им не хватает свободы и тепла: как парижанину, очутившемуся на войне.

Войны безжалостны: они убивают самых талантливых…

* * *

Приказ 437 стрелковому полку 154 стрелковой дивизии

28 мая 1944 г. № 172

Действующая армия

По части строевой:

«§ 1

Ниже поименованный сержантский и рядовой состав, прибывший из 84 и 96 запасных полков на укомплектование полка, зачислить в списки полка, все виды довольствия с 28 мая 1944 г. и обратить на укомплектование 3-го стрелкового батальона:

№ 1… […]

№ 14. кр‹асноармее›ц Эфрон Г.С.

…Основание: направление 4-го отделения 154 сд.

Командир 437 стрелкового полка майор Марьин.

Начальник штаба подполковник Энгель»[146].

О военной службе Георгия Эфрона в действующей армии известно не так уж много. Всё, что знаем, в основном из писем Мура в Москву своей тёте Елизавете Яковлевне и сестре Але в ссылку.

«…Атмосфера, вообще говоря, грозовая, – пишет с фронта рядовой Эфрон. – Чувствуется, что стоишь на пороге крупных сражений. Если мне доведётся участвовать в наших ударах, то я пойду автоматчиком: я числюсь в автоматном отделении и ношу автомат. Роль автоматчиков почётна и несложна: они просто-напросто идут впереди и палят во врага из своего оружия на ближнем расстоянии… Я совершенно спокойно смотрю на перспективу идти в атаку с автоматом, хотя мне никогда до сих пор не приходилось иметь дела ни с автоматами, ни с атаками…»[147]

Интуиция Мура не подвела: готовилось широкомасштабное наступление. В историю Великой Отечественной войны оно войдёт как крупнейшая наступательная операция советской Ставки под кодовым названием «Багратион». 437-й стрелковый полк 154-й стрелковой дивизии входил в 103-й гвардейский корпус в составе 6-й армии. Корпус, как и армия, оказался своего рода ударным тараном 1-го Прибалтийского фронта. Войска генерала Баграмяна вели ожесточённые наступательные бои против отчаянно сопротивлявшегося противника.

Командующий фронтом Иван Христофорович Баграмян вспоминал: