Марионетка. Отрежь меня!

- М-м-м… люблю… тебя… - сквозь сон шепчет Снег, прикасаясь своими нежными пальчиками ко мне, а ножкой обвивает мою ногу. От ее телодвижений член приходит в боевую готовность.

«Нет, так продолжаться не может» - аккуратно перекладываю жену на подушку, заворачиваю в одеяло, чтобы не осталось ни одного обнаженного участка. И только потом обнимаю, ощущая, как по венам разливается абсолютное счастье.

Всё в ней обожаю: утонченный женский аромат, мелодичное звучание голоса, взгляд темных омутов, белоснежную кожу, чувственное тело… даже забавное сопение умиляет… При этом – она не глупа, умело располагает к себе, подкупает своей индивидуальностью.

Вдруг вспомнился тот вечер в «Марионетке»… Бывает же так, когда за ничтожно короткий срок человек становится всем для тебя – бесконечно родным, и уже не мыслишь без него дальнейшего существования.

Никогда не думал, что окажусь способен на столь сильные чувства, не стремился найти любовь, считая это чем-то ненужным и неважным. В моей жизни все было распланировано, в том числе, будущая жена и дети. По сути, не имело значения – кто ею станет.

Снег внесла хаос своим появлением, перевернула мой мир, разукрасив всеми оттенками и полутонами.

- Люблю тебя, девочка, - поцеловал ее в висок, теснее прижимая к себе.

Она что-то пробубнила под нос, и продолжила спать, а вместе с ней, и я, быстро уснул.

…Утро началось с посещения кладбища, как все предыдущие дни. Если ей хочется приезжать сюда, если так становится легче – не могу отказать в просьбе.

Стою в стороне, не лезу с вопросами, не тороплю и не мешаю. Жду, когда жена закончит это странное общение: она опустилась на колени и прикоснулась ладонями к земле. Вижу, как шевелятся ее губы, но о чем говорит – не слышу.

В какой-то момент замечаю, как к нам спешно приближается Александров.

«Только его не хватало… Смог все-таки найти захоронение…» - хотя не скажу, что его визит стал неожиданностью. Почему же раньше не отреагировал на новость о смерти, сейчас-то перед кем собрался «рисоваться»? У него был мизерный шанс пообщаться с дочерью – выразить соболезнования, им он распорядился бездарно и наплевательски.

Иду к Снежане. Надо срочно уезжать. Хотя понимаю, что не успеем и неизбежно столкнемся с «папочкой».

- Снег, пошли, - поднимаю ее на ноги. Она вопросительно взглянула, а потом увидела: из-за кого напрягся.

- Скажу ему пару «ласковых»… - решительно произносит.

- Нет! – удерживаю за локоть.

- Самир… мне… нужно… - разозлилась. Первый раз наблюдаю такую реакцию.

- Серьезно? – сжимаю руку сильнее, не позволяя ей сдвинуться с места. – Напомнить, как он похитил тебя?

- Если не сделаю этого, буду жалеть, - уверенно заявляет.

- О каком сожалении ты говоришь?! – возмущаюсь. – Забудь!

Тем временем папаша подошел с заготовленной пламенной речью, наверняка каждое слово тщательно продумывал.

- Самир, дочка, давайте поговорим? Мне только сегодня сказали… Ничего не знал… - начал, было, он. Как предсказуемо и банально.

«Ага, сейчас расплачусь. Где же вы были все это время, папуля?» - игнорирую, кинув говорящий взгляд в его сторону. И веду жену к машине. Она вытирает беззвучные слезы, но главное, не пытается спорить – что уже хорошо.

- В больнице лежал… сердечный приступ случился… - семенит следом, продолжая нести бредятину.

Предлагаю Снежане сесть, открывая дверь, которую, на всякий случай, блокирую, чтобы у нее не возникло желания выйти и вмешаться в разговор.

- Я что, похож на идиота? – наступаю на него. Не верю ни единому слову.

- Правду говорю, - произносит Александров и медленно отходит назад. - Мне поэтому не сообщили, опасаясь повторений.

- Какое совпадение, - иронично отвечаю. – Может, сначала поинтересуешься здоровьем дочери? Ты в курсе, что она чуть не потеряла ребенка? Потом мать умерла – опять стресс. Вся ситуация, в целом, как ты понимаешь, не добавляет радости…

- Виноват очень… - оправдывается. Пусть распинается, сколько влезет. – Не подумал о последствиях…

- Не удивлен… Только собственное эго ласкаешь… Держись от нее подальше, - напоминаю.

- Жена забрала телефон от лишних волнений… Не мог я…

- Что?!! – усмехаюсь. Он явно меня за умалишенного держит. - Другого же способа нет связаться? Мы же в каменном веке живем!

- Самир… чувствую себя паршиво… - расстроено вздыхает. И о, чудо, настоящая эмоция на его лице пробежала, как только скинул маску безразличия.

- Ты лучше иди на могилу, там поплачь и извиняйся перед той, кому сломал жизнь, а мне твои раскаяния ни к чему. К Снежане не позволю приближаться, есть у тебя скотская привычка – гадить вокруг.

Всё. Хватит. Разговор окончен. И он молчит – добавить нечего. Значит, пора уходить. Направляюсь к авто, где уже заждалась моя девочка, лишь бы не переживала.

- Чем-нибудь могу помочь? Самир! – окликает.

Торможу и резко оборачиваюсь, кое-что интересует.

- Группа крови и резус-фактор какие? – перехожу к делу. От него не убудет, если сдаст, внесет свой вклад – об этом можно позаботиться заранее.

- Э… э… - он задумался ненадолго. – Четвертая, отрицательная… кажется… надо уточнить у врача…