Маркиза де Помпадур

Как только Людовик наконец-то проснулся, королева, которую поджидала карета, чтобы отвезти ее на вечерню в приходскую церковь, пришла с ним поздороваться; ее сопровождали дофин и его супруга. В то время день монарха начинался в пять часов пополудни, как говорили на языке «того края», – именно так в народе и среди буржуазии называли королевский двор.

Встреча на «тисовом балу» или смехотворные происшествия карнавальной ночи положили начало новой связи? Невозможно безоговорочно назвать точную дату этих событий, которые наверняка шли одно за другим.

Когда современники узнали правду, то ничуть не удивились: уверения Жанны-Антуанетты в том, что однажды она станет любовницей короля, не всегда пропускали мимо ушей.

Первая запись в дневнике герцога де Люиня с упоминанием имени мадам д'Этиоль помечена только 22 апреля 1745 года: «Речи, которые ведутся о госпоже д'Этиоль, родственнице и подруге Бине, наводят на мысли о том, что Бине пользуется довольно большим доверием; он утверждает, что эти высказывания далеко не справедливы. Около месяца назад он говорил, что клеветнические слухи, распускаемые о мадам д'Этиоль, отвратительны и не имеют под собой ни малейшего основания, и в доказательство добавлял, что д'Этиоль приезжала сюда лишь выхлопотать должность откупщика для мужа, а добившись своего, якобы больше не появлялась при дворе. Однако совершенно точно, что она присутствовала после на балете и в театре».

Этим неуверенным словам противоречит следующая запись от того же числа в том же дневнике: «22 апреля король ужинает в своем кабинете; это снова был приватный ужин с мадам д'Этиоль, на него был допущен господин де Люксембург».

23 апреля 1745 года Люинь записал: «Король снова обедал с мадам д'Этиоль, но в совершенно приватной обстановке. Никто точно не знает, где она живет, однако я думаю, что в небольших покоях, принадлежавших ранее госпоже де Майи, по соседству с малым кабинетом; она не живет там постоянно, разъезжает по Парижу, а вечером возвращается сюда».

Таким образом, грехопадение состоялось между концом февраля и началом апреля. 28 апреля Люинь заносит в дневник весьма интересные подробности: «Вчера я узнал, что месье д'Этиоль, только что вернувшийся из провинции и рассчитывавший по приезде увидеть свою жену, которую он сильно любит, был чрезвычайно удивлен, когда господин Ле Норман, откупщик, его родственник и друг, явился сказать ему, чтобы тот больше не рассчитывал на свою жену. Якобы у нее настолько сильна тяга к изысканному, что она не смогла устоять, поэтому ему ничего не остается, как подумать о разводе. Услышав эту новость, господин д'Этиоль упал в обморок. Потом ему пришлось согласиться на разрыв отношений с супругой».

Дядя де Турнем, уже давно посвященный в замыслы своей племянницы, отправил племянника в провинцию по делам субаренды и удерживал его там как можно дольше, предоставив его супруге полную свободу, для того чтобы укрепить зародившуюся связь.

Она не побоялась несколько раз появиться при дворе, в частности 1 апреля – в Итальянском театре, а 10 апреля – на ужине. Тогда на нее смотрели как на обычную гостью, без уверенности в том, что она стала любовницей короля. Правда и то, что со дня смерти герцогини де Шатору прошло всего четыре месяца, а Людовик XV выглядел глубоко и искренне опечаленным ее внезапной кончиной.