Марксистская философия в XIX веке. Книга первая (От возникновения марксистской философии до ее развития в 50-х – 60 годах XIX века)

Такое исследование, как это видно, скажем, из структуры первого тома «Капитала», состоит из ряда этапов: а) вычленение ведущего объективного противоречия в изучаемом объекте; б) собственно дедуктивное прослеживание внутреннего развития этого противоречия до пределов, где действенность прослеживаемого анализа уже иссякает; в) формулировка возникшей у этих пределов познавательной задачи в антиномически-противоречивой или какой-либо иной форме; г) предварительное разрешение этой задачи, намечающее направление дальнейшего исследования; д) «спуск» на эмпирическо-фактуальный уровень исследования с целью уточнения тех дополнительных положений, которые потребуются для полного решения задачи[57]; е) уточнение искомых положений посредством индуктивных обобщений; ж) конкретное разрешение данной познавательной задачи с помощью «поднятых» на теоретический уровень дополнительных положений; з) вычленение следующей стадии существования ведущего объективного противоречия.

В качестве классического примера данной дедукции могут быть приведены те разделы первого тома «Капитала», в которых разрешается вопрос о механизме возникновения прибавочной стоимости. Но в целом в «Капитале» имеет место не однолинейная последовательность диалектических дедукций, а разветвленная их «связка», члены которой находятся в очень сложных отношениях координации и субординации. Под антиномически-противоречивой формой постановки познавательных задач в рамках диалектико-материалистической дедукции Маркс имел в виду те осознанные случаи, когда противоречия, формулируемые в теории, «свидетельствуют о богатстве того жизненного фундамента, из которого, выкручиваясь, вырастает теория» [1, т. 26, ч. III, с. 82], и сигнализируют об объективных противоречиях самой познаваемой действительности. Ведь в «Теориях прибавочной стоимости» Маркс часто критикует буржуазных экономистов за смешивание и спутывание в ходе познания внутренних и внешних, реальных и кажущихся противоречий [см.: 1, т. 26, ч. II, с. 177 – 178; 1, т. 26, ч. III, с. 82 и 183]. Такое смешивание и спутывание совершенно недопустимо, ибо они неизбежно приводят к нарастанию все более серьезных ошибок в познавательном процессе.

Из сказанного вытекает, что в рамках диалектико-материалистической дедукции находит свое подчиненное место также и формально-логическая индукция, и в этом смысле они взаимодействуют друг с другом. Индукция, как правило, неполная, как видно из изложенной выше схемы диалектической дедукции (с. 470), и играет прежде всего не доказательную, а эвристическую роль. В тех же рамках и столь же подчиненным образом действует и формально-логическая дедукция, так что в итоге возникает то взаимодействие дедукции и индукции, о котором Энгельс позднее писал как о непреложном факте познания, не понятом метафизически мыслящими «всеиндуктивистами» [см. 1, т. 20, с. 540 – 544]. Абсолютизация же дедукции, хотя бы и диалектической, может легко привести к рецидивам идеалистической спекулятивности в науке: «…диалектическая форма изложения, – предупреждает Маркс, – верна только в том случае, если она знает свои границы» [1, т. 46, ч. II, с. 491].

При помощи формально-логической дедукции Маркс выводил, например, частные следствия из закона всеобщего капиталистического накопления и закон цен производства из закона стоимости, а также факт распадения прибавочной стоимости на доли, которые поглощаются промышленным, торговым и другими видами капитала, хотя конкретный механизм этого распадения исследовался уже посредством сочетания ряда логических приемов, среди которых большую роль играла индукция. Можно даже сказать, что если бы последняя не была здесь применена, то между указанием на факт расчленения прибавочной стоимости на части и дальнейшим движением капитала в совокупной сфере производства и обращения зиял бы «провал»; коль скоро диалектическая дедукция носит строго материалистический характер, а потому не прибегает ни к каким произвольным допущениям и спекуляциям, этот «провал» непреодолим без помощи индукции.

Одним из частных случаев использования в «Капитале» формально-логической дедукции является математическое выведение. Маркс применяет этот прием, например, при исследовании отношения нормы прибыли к норме прибавочной стоимости, которое, как писал Маркс, «движется сначала в чисто математической области» [1, т. 25, ч. I, с. 57][58]. Это оправдано тем фактом, что в рамках объективного диалектического развития экономических связей и отношений движутся подсистемы с ограниченным числом исходных состояний и посылок, которые поддаются математическому выражению. Это выражение форм движения ничуть не деформирует содержания данных форм, но, наоборот, способствует его познанию – таково было глубокое убеждение Маркса. Отношение Маркса к познавательным функциям математики, выраженное, например, в письме к Энгельсу от 31 мая 1873 г. [1, т. 33, с. 71 – 72], было диаметрально противоположным довольно противоречивому отношению к ней со стороны Гегеля, который эти ее функции в общем недооценивал.