Марксизм в эпоху II Интернационала. Выпуск второй

Ответ на этот вопрос тесно связан с богдановской концепцией «пролетарской культуры». У этой последней, впервые изложенной в «платформе» в программной форме как картина будущего социалистического общества, уже имелись наметки в некоторых работах Богданова, написанных в период до революции 1905 года, особенно в очерках, опубликованных в 1904 году в московской «Правде» под красноречивым заглавием «Новый мир». «Пролетарская культура» как революционная стратегия «левых большевиков» стала доминирующей идеологией партийных школ, в которых Богданов видел ростки будущих «рабочих университетов» и которые в конечном счете пошли гораздо дальше поставленной ими первоначально цели (формирование будущих пролетарских кадров). В конфликте между Лениным и Богдановым эти партийные школы играют первостепенную политическую роль. Действительно, «рабочие слушатели», успешно окончив эти школы, должны были вернуться в Россию и вести пропагандистско-агитационную работу в новых кружках, о которых говорится в «платформе», иначе говоря, заниматься пропагандой богдановской теории общества и революции. Деятельность партийных школ – которая, как и вся деятельность группы «Вперед» – означала, по мнению Ленина, прежде всего пропаганду идей отзовизма. Ленин тут же, еще до начала их функционирования, усматривает серьезную опасность и всеми силами пытается прекратить деятельность этих школ, привлечь на свою сторону их слушателей и т.д. Его собственная партшкола, которую в советской историографии называют «ленинской» и которую Ленин организовал в 1911 году в местечке Лонжюмо близ Парижа, при ближайшем рассмотрении оказывается не чем иным, как контрмерой по отношению к партийным школам «левых большевиков». По сути же – согласно своим взглядам на агитацию и пропаганду, – Ленин полагал, что в тот момент легальная возможность формирования кадров посредством использования думской трибуны была гораздо реальнее, нежели путем партийных школ: последнее казалось ему практически неосуществимым вдали от России, в жестких условиях эмиграции[167]

.

4. «Пролетарская культура»

Хотя школа на Капри «видит свою первостепенную задачу в классовом углублении социал-демократической пропаганды» – как сказано в письменном отчете, сделанном для того, чтобы получить одобрение партии, – и считает себя «новым орудием классового воспитания пролетариата», но в ее задачи, по собственному признанию ее организаторов, входит воспитание не столько «политических деятелей революции», то есть профессиональных революционеров в ленинском смысле, сколько «сознательных социалистов, способных анализировать проблемы современности с классовых позиций». Об этом еще ярче свидетельствует другой документ, написанный непосредственно в результате деятельности школы на Капри и опубликованный в начале 1910 года в Париже издательством группы «Вперед» под названием «Ко всем товарищам». Организация серьезной социалистической пропаганды не под силу кучке партийных руководителей, происходящих из интеллигенции, – «Большевистскому центру», замечает в этой работе Богданов. Эти партийные интеллигенты видят в руководстве партии свою монополию. Они полагают, что тратить силы партии на воспитание руководителей рабочего происхождения бесполезно. «Этот страх перед „конкуренцией“ свежих и жизнеспособных сил, сил самого пролетариата… не имеет уже ничего общего с большевизмом», он находится в непреодолимом противоречии с самой природой большевизма[168]

.

В той же статье Богданов указывает на непременные условия формирования сознательных социалистов-трудящихся, способных руководить движением масс: прежде всего выпуск новой пропагандистской литературы, а также создание партийных рабочих университетов. «Большевизм, – утверждает Богданов, – не просто политическое явление, но и социально-культурное движение», и политическая гегемония пролетариата по отношению к буржуазии невозможна без его общей культурной гегемонии.

«Имплицитной предпосылкой большевизма является, следовательно, идея непосредственного создания в рамках современного общества великой пролетарской культуры, более сильной и гармоничной, нежели культура буржуазных классов, находящихся в процессе упадка, бесконечно более свободной и творческой».