Читаем Мармион полностью

Мармион

«Где наше прошлое? КудаУмчались прежние года?» —Спросил старинный шут однажды.Он вечно был искать готовСмысл скрытый всех обычных слов.Но он, пытавшийся отважноРастолковать их, — даже он! —Был меньше ими огорчён,Чем я! Банальные слова,¹⁰ А вот — кружится голова!Да ведь знакомы мы с тобойС тех пор, как, помнится, веснойБок о бок мчались рядом мыЧерез поля, через холмы...Уж более чем десять летНам светит дружбы ровный свет.Умчались годы в шуме крыл.Какой поток их поглотил?Как в мире водится, всегда²⁰ Мелькали радость и беда,Часы веселья и тоски —Как клетки шахматной доски.Ты побывал в чужих краях,Ты видел и империй крах,И запустенье в городах...А я тут дома наблюдалЛюдей и нравы... я видал,Как средь желаний и надеждЖизнь гонит мудрых и невежд,³⁰ И остаются годы теВоспоминаньем о мечте.Недели, месяцы и дни, —Как отсвет снов, ушли они.Вот так же мы, подобно им,К бездонной вечности скользим...И показалось мне с утра,Что начал я роман вчера,Что ни весна не отвлекла,Ни неотложные дела...⁴⁰ Однако, вот: ноябрь опять!Когда я начинал писать,Ноябрь был тоже на дворе...Ох, эти бури в ноябре!Темны холмы и берега,Вдоль Твида залиты луга,И ветер жалобный принесВздох облетающих берез.Для сонных эттрикских луговГотов коричневый покров:⁵⁰ Кружится листьев рой сухойНад нашей черною рекойИ рвутся в небо все сильнейНагие ветви тополей,И, вздыбив рваные бока,Летят шальные облака,И лепит мокрый снег с дождем,Не ждет, когда мы в дом уйдем...^XLVIПолно работы пастуху:Теперь нельзя уж на боку⁶⁰ В цветущем вереске лежать,За облачками наблюдать,Пока — ты углем, я перомТрудились оба летним днем,Болтая с завистью о нем:Ты рисовал тут, я писал,А он валялся и листалЗатрепанный огромный том...Или форельку над ручьемВыслеживал... А нынче он⁷⁰ Бродить по снегу обречен.Вечерний пар. Холмы. Ручей.Краснеет солнце без лучей.Усталый пахарь за стенойОсенних вихрей слышит вой,Звон града по стеклу окна,Как будто за струной струнаВсё рвутся... Треск ветвей в лесуОленя гонит и лисуВ кусты, за скалы... Ветра вой⁸⁰ Оповещает пастуха —Что труд нелегкий, труд ночнойЕго зовет, что ночь глуха,Что дождик теплый не смягчитПогоду...Белый вихрь кружит,Вверху черно, внизу белоИ все поляны замело.Встает пастух, и псы встают,Потупя удрученный взгляд,⁹⁰ Очаг оставив и уют,Ворчат и жалобно скулят,И он, закутан в толстый плед,Уходит в горы из лесов.Он свистом ободряет псов,Те нехотя идут вослед,И стадо в горы гонит онПовыше на открытый склон,Там буря злее, но затоСметает ветром снег с плато...¹⁰⁰ Уже слепил ночной морозСосульки из его волос,Оглянется — и дом роднойДалекой кажется звездой.Но вот не виден свет ему.Лицо он к ветру повернетИ снова медленно идет,И овцы тащатся во тьму.Но если сердце дрогнет вдруг —Слабей движенья ног и рук,¹¹⁰ Снег смертью овевает лоб,И не узнать знакомых троп...А рядом дом (уж не его!),И помощь близко (от кого?),А утро, может быть, найдетЕго в сажени от ворот!С зарею, брезжущей едва,Выходит из дому вдова,И в бледном мертвенном рассвете,Когда над ним рыдают дети,¹²⁰ Свидетель горя, старый песХозяина все лижет в нос,Ещё пытаясь разбудить,Не понимая, почему...Скажи мне, Скин, как может быть,Что ты завидовал ему?Ему завидовать? Но в чем?Да вот: простой, веселый домДа песенки, что под окномДля Мери распевает он,¹³⁰ Беспечным взглядом вдохновлен,Да летом дуба сень густая,Пирушка в праздник урожая,Свирель, да посох, да сума,Да игр собачьих кутерьма.Но жизнь аркадских пастухов[121]Не знала зимних холодов.Не так ли рок, мой милый Скин,Вдруг все меняет без причин?Мы видим крылья юных лет¹⁴⁰ И пляшущий весенний свет —А осень втайне копит гнев,Дождями лето одолев!Вот так же, в назиданье нам,Жизнь прожил радостно Приам,[122]А в старости несчастный, онЗа меч был взяться принужден!Блаженны те, кому равноИ счастья и беды дано,Чьи беды — добрый час смягчит,¹⁵⁰ Чью радость — горе отрезвит...Таков, мой Скин, был твой удел!Мирт с кипарисом[123] ты узрелСплетенными: когда отецТвоей невесты под венецЕе привел, благословилИ вскоре с миром опочилТвой тесть, твой друг...И в свой чередЕдва наш Форбс[124] издал в тот год¹⁶⁰ О друге умершем рассказ,Как вслед за ним покинул нас...Да, он — о, память, не остынь! —Был добр и мужествен! Аминь.О нем не только ты и яГорюем, — многие друзьяИ все, кому он, видит Бог,На жизненном пути помог!Кого утешил, обогрел,Не счесть нам Форбса добрых дел!^XLVII¹⁷⁰ А скольким людям помогалОн так, что и никто не знал?Осмелюсь грешным языкомСловами Господа о немСказать: «Щит вдов и свет сирот».И пусть мой стих не приведетТебя в унынье! Что ж, добро!И свято будь его перо,Что как-то начертало вдруг:«Друг твоего отца — твой друг».¹⁸⁰ Так положи на гроб егоДань уваженья моего —Вот всё, по совести сказать,Всё, что я мог ему воздать!Пускай напев бессвязный мойНапомнит вновь, как мы с тобой,Забыв о всяческих делах,Бродили в Эттрикских лесах.Непринужденный дух беседСкакал с предмета на предмет,¹⁹⁰ Петляя, как тропа в холмах...И если иногда, бывало,Беседа наша иссякала,То не старались мы с тобойУвлечься темою другой —Довольны были и молчаньем.Ты занимался рисованьем,И были под карандашом легкиНа старом дубе свежие ростки.Я тоже занимался делом:²⁰⁰ Писал, легендой увлечен,О рыцаре, который БелымБыл почему-то наречен.У наших ног лежали псы —Следил ревниво пес за псом.Настороженные носы —Они соперники во всем!Пел жаворонок в вышине,Ручей бежал по тишине,И жимолости белый вал²¹⁰ Росистым духом омывал.Нет, даже Ариэль,[125] и тотЕдва ль счастливее живет!А сколько зимних вечеровМы провели у камельков!И ветры, как сейчас, зимой,Все так же выли за стеной.Камин привычно догорал,Десяток ламп со стен сверкал,А помнишь пенье наших дам?²²⁰ И как смешон казался намТот, кто искрящийся бокалНа центр стола отодвигал!Тогда еще был с нами тот,Кто у девонских скал живет...А кто смеялся веселей?Ты? Я? А может, добрый Рей?[126]Иль тот, чье имя я б не смогВновь повторить?Да, видит Бог —²³⁰ Не к месту...Так от всей души,Свист ветра смехом заглушив,Мы радовались... Но поройВплеталась в разговор живойВполне серьезной темы нить:Как лучше лошадь осадить,Как за копытами следить...Конь да оружие... — и вотВесь длинный перечень забот!²⁴⁰ Заботы были за стеной,А в доме — радость и покой.Теперь давно не та пора:Охота, скачки да играДавно ушли на задний план...Пора дописывать роман,И все же эти вечераМне б так хотелось повторить...И эта мысль, что, может быть,Мы соберемся здесь опять,²⁵⁰ Не перестала вдохновлятьМеня и дерзостно зоветВ воображаемый поход,И я готов скакать бессонноНа Север в свите Мармиона.

Перейти на страницу: