Маршал Ней

Опасаясь, что птичка упорхнёт, Клебер в тот же день объявляет своему адъютанту Пажолю о решении назначить Нея штабным полковником. Назначение временное, то есть до момента, когда тот отличится в бою и будет утверждён в этом звании представителем народа Жиле. Клебер назначает его командиром отряда партизан, что гарантирует скорую возможность заставить говорить о себе.

Кто же такой сам Клебер, оказавший такую сильную поддержку нашему герою? Миновали времена напудренных офицеров-аристократов, которые определили бы Нея в пешее крестьянское войско, обутое в сабо. «Я работал с камнем», — любит повторять Клебер, вспоминая о своей первой профессии архитектора. Жан-Батист Клебер начинал как рабочий и не скрывал этого. Его чрезвычайно выразительные глаза сверкали как две капли росы на лице, обрамлённом густой и кудрявой шевелюрой. Огромного роста, могучего сложения, он все перемены своей жизни, как счастливые, так и неудачные, объяснял своей незаурядной внешностью. Этот Геркулес провозглашал: «Армии не нужны умные люди». Отсюда легко было бы сделать вывод о том, что речь идёт о безмозглом солдафоне, только для этого нужно будет забыть, что он увлекался философией, зачитывался античными авторами, прежде всего историями о Леониде, герое Фермопил, или о Фемистокле, славном герое греко-персидских войн. Выпускник Мюнхенской военной школы, Клебер стал сильным тактиком.

В революционные годы охваченный прозелитизмом Клебер, как и другие главные действующие лица той эпохи, увлекает за собой людей, которых он встретил на своём пути. Они тут же становятся его сторонниками и почитателями. Таковым сделался и Ней. Подобно Прометею, руководители, и гражданские, и военные, считают себя титанами, помещёнными в гущу невероятных событий, призванными убедить сомневающихся в неколебимой вере в человека. Восстав против святого, Клебер и его единомышленники воплощают свой миф в новой, освобождённой от христианских догматов, даже иконоборческой реальности.

Мерлен, народный представитель от Тионвиля, оценивая победы Самбро-Маасской армии, говорит об «Илиаде» Клебера. Ней, включенный в число героев эпической поэмы, кладёт свой камень в её фундамент. «Он всегда проявлял самую искреннюю преданность Революции, — утверждает Клебер — у него честные намерения, правильные и здоровые взгляды. В последних кампаниях он многому научился, он постоянно активен. И при этом на редкость храбр».^{36} Наставник объясняет ученику, каких вершин может достичь человек.

Двадцатипятилетний Ней оказывается под сильным влиянием этого нового Патрокла, отеческая опека которого, возможно даже чрезмерная, почти не способствует независимости. Жан-Батист Клебер, персонаж раблезианского типа, занимает важное место в жизни Нея. Сарразен, который был знаком с обоими, выскажется так: «Ней был копией Клебера». Свидетель приватных бесед Нея, Бернадота и Клебера Сарразен отмечал, что будущий князь Москворецкий говорил довольно скучно и бесцветно. Ней отдавал себе отчёт, что ему надо обтесаться, именно поэтому он отказался от званий бригадного, а потом и дивизионного генерала, объясняя свой отказ необходимостью поучиться. Ясностью своих взглядов Ней обязан блестящим военачальникам, с которыми он общался, ровней которым мечтал стать. Он станет другом генерала Жана Арди, выдающегося топографа, который с удивительной для того времени точностью воспроизвёл на карте рельеф Хюнсбрюка и всей области между Рейном и Мозелем. В окружении Клебера выделяется также начальник штаба де Билли, искушённый мыслитель, обладающий математическим складом ума.

Нею ещё очень далеко до того, каким он стал в 1814 году, когда его беспощадно охарактеризовал Наполеон: «Амбиции и опасение опоздать к дележу почестей и богатств заставили бы его отречься от собственного отца».^{37} В письме от 1799 года он униженно обращается к Директории, которая временно назначила его командующим Рейнской армией: «Учли ли вы ограниченность моих военных знаний, назначая меня на столь важный пост?»^{38} Здесь он подражает Клеберу, который отказался принять верховное командование, поскольку «на этом посту нужен человек, обладающий многими талантами сразу: умелого военачальника, опытного администратора, а в данных условиях ещё и творческим гением, в то время как я, граждане члены Директории, всего лишь солдат». Отказавшись от высшей ответственности, в случае неудачи генерал Клебер мог, не стесняясь в выражениях, обвинять верхушку властной пирамиды. Легко увидеть аналогию в грядущих вспышках гнева будущего маршала Нея, в его несдержанных высказываниях, которые он неоднократно позволял себе в различных обстоятельствах. Подобно Пигмалиону Клебер оказывал большое влияние на многих своих лейтенантов. Например, Бернадот, будущий король Швеции, на стене спальни своего стокгольмского дворца до самой смерти с религиозной верностью хранил портрет Клебера.