Марсианские истории

— Сильный ураган подхватил мой самолет, унеся в неизвестные земли. Ночью я спустилась в долину за пищей и водой. Появились бенсы и заставили меня искать на дереве спасения. А затем твои люди схватили меня, когда я пыталась уйти из долины. Я не причинила им вреда. Все, что я прошу, это разрешения свободно уйти.

— Пришедший в Бантум никогда не уходит из него, — ответил Лууд.

— Но мой народ не воюет с твоим. Я принцесса Гелиума, мой прадед джеддак, мой дед джед, мой отец Главнокомандующий Барсума. У тебя нет прав удерживать меня, я требую освобождения.

— Пришедший в Бантум никогда не уходит из него, — повторило существо без выражения. — Я ничего не знаю о тех жителях Барсума, о которых ты говоришь. Есть лишь одна высшая раса — раса бантумиан. И вся природа призвана служить им. И ты выполнишь свое предназначение, но не теперь — пока ты еще слишком худа. Мы откормим ее, Сент. Мне надоел мой рикор. Может у этого будет более приятный вкус. Странно, что какое-то существо могло пробраться в долину: ведь в ней так много бенсов…

Тебя, Чек, я награжу. Я повышаю тебя в звании и перевожу с полей под землю.

Отныне ты будешь находиться в подземельях, где место каждого истинного бантумиана. Больше тебе не нужно будет выносить свет ненавистного солнца или смотреть на безобразное небо и на другие омерзительные создания на поверхности. Ты должен будешь присматривать за пойманным тобой рикором, следить, чтобы он вволю ел и спал, и больше ничего. Ты понял меня, Чек: ничего больше!

— Я понял, Лууд! — ответил он.

— Уведите ее! — скомандовало существо.

Чек повернулся и повел Тару Гелиум из помещения. Девушка была потрясена ужасной судьбой, ожидавшей ее — судьбой, от которой, казалось, не было спасения. Было совершенно ясно, что эти создания лишены вежливости и рыцарских чувств, к которым она привыкла.

Спасение из этих лабиринтов представлялось ей совершенно невозможным.

За пределами приемной комнаты их догнал Сент и о чем-то долго говорил с Чеком, затем конвоир повел ее через запутанную сеть подземных коридоров, пока они не оказались в небольшом помещении.

— Пока мы останемся здесь, до тех пор, пока Лууд не пошлет за тобой. Если он найдет, что ты недостаточно упитана, он использует тебя для других целей. — Счастьем девушки было то, что она не поняла, о чем он говорит.

— Спой мне, — вдруг сказал Чек.

Таре Гелиум совсем не хотелось петь, но она, тем не менее, пела: она не хотела упускать ни малейшей возможности для спасения, а если она установит хорошие отношения со своим конвоиром, шансы на ее спасение возрастут. Во время этого тяжелого испытания, совершенно обессилившего девушку, Чек стоял с устремленными на нее глазами.

— Чудесно, — сказал он, когда она кончила, — я не сказал об этом Лууду: ты заметила, что я не сказал об этом Лууду? Если бы он узнал, он бы оставил тебя при себе и заставил бы петь, когда ему захочется, а у меня не было бы возможности слушать тебя.

— Как ты можешь знать, что ему понравилось бы мое пение? — спросила она.

— Оно бы ему понравилось, — ответил ей Чек. — Если оно нравится мне, значит, понравится и ему, мы же совершенно одинаковы.

— Людям моего народа нравятся разные вещи, — сказала девушка.

— Удивительно, — заметил Чек. — Всем калданам нравится и не нравится одно и тоже. Если я нахожу что-то новое, что нравится мне, я уверен, что и остальным калданам оно понравится. Вот почему я уверен в том, что Лууду понравилось бы твое пение. Мы все совершенно одинаковы.

— Но ты не похож на Лууда, — сказала девушка.

— Лууд — король, он больше и богаче украшен. Но в остальных отношениях он не отличается от нас. Разве что Лууд произвел яйцо, из которого я вылупился?

— Что? — удивилась девушка. — Я не поняла тебя.

— Да, — объяснил Чек, — все мы происходим из яйца Лууда, также как рой Моака происходит от яиц Моака.

— О, — воскликнула Тара Гелиум, — понимаю. Ты хочешь сказать, что у Лууда много жен, и что вы все — его потомство?

— Вовсе нет, — ответил Чек. — У Лууда нет жен. — Он сам откладывает яйца. Ты не поняла?

Тара Гелиум согласилась с ним.

— Попытаюсь объяснить, — сказал Чек, — если ты потом обещаешь спеть для меня.

— Обещаю.

Мы не подобны рикорам, начал он. — Рикоры существа низшие, подобно тебе, бенсам и всем остальным. У нас нет пола, за исключением короля, который двупол. И он производит множество яиц, из которых вылупляемся мы, рабочие и воины. В каждой тысяче яиц есть одно, которое содержит зародыш другого короля: из него вылупляется король. Ты заметила замурованные отверстия в приемной зале Лууда? В каждом из них находится король. Если один из них выберется оттуда, он будет бороться с Луудом и постарается убить его. Если ему это удастся, станет новым королем. Но звать его будут тоже Лууд, и все пойдет по-прежнему, разве мы не одинаковы? Лууд живет уже очень долго и произвел множество королей, но только несколько из них живы и наследуют ему, когда он умрет. Остальных он убивает.

— А почему он держит больше, чем одного короля? — спросила девушка.