Читаем Мартин Лютер и Томас Мюнцер, или Начала бухгалтерии полностью

Один против всех.

МОЙЩИК ОКОН

Ну, значит, скоро начнется. Наконец-то нашелся человек, который отважится сказать этим важным господам всю правду в глаза.

ШУТ (гадает на пуговицах)

Отречется. Не отречется. Отречется. Не отречется. Отречется. Не отречется.

МОЙЩИК ОКОН

Этот не отречется. Этот — нет. Он за нас. Он им еще покажет. Раз они здесь, значит, северное крыло свободно. Попробую зайти оттуда. (Уходит, напевая.)


Волнение в толпе. Князья и гости выходят на авансцену.


ПЕРВЫЙ КНЯЗЬ

Время на обдумывание. Он попросил дать ему время на обдумывание!


Лютер в сопровождении вооруженных людей поднимается на помост. Его начинают убеждать.


ФРИДРИХ (выходит на авансцену, рычит)

Спалатин! Спалатин!


Спалатин бросается к нему.


Он что, спятил? Хватил лишнего? Что он о себе воображает? Мое реноме! Время на обдумывание! На кой же черт его сюда привезли? Он опозорить меня хочет? Если он немедленно не…

СПАЛАТИН

Все будет в порядке. (Уходит.)

КАРЛ

Дядюшка. Что это? Что я скажу папе?

ФРИДРИХ

Он не отречется, даю слово.

ВТОРОЙ КНЯЗЬ

Я разорен! Я разорен!

ТРЕТИЙ КНЯЗЬ

А я-то, я-то! Такого банкрота свет не видывал!

ФРИДРИХ

Господа, спокойно. Не горячитесь. Помните, что вы первые мужи Германии. Держитесь. Не думайте о ваших долгах. Думайте о ваших именах.


Карл и князья отходят в глубину сцены. Лютер в сопровождении вооруженных людей тоже возвращается назад. Проходит мимо Фридриха. На мгновение останавливается. Фридрих, смерив Лютера взглядом, делает знак, указывая назад. Лютера уводят.


СПАЛАТИН

А вы не пойдете?

ФРИДРИХ

Я к этому делу касательства не имею.


Спалатин отходит в глубину сцены. Фридрих остается на авансцене. Мойщик окон вваливается на сцену слева.


МОЙЩИК ОКОН (вопит)

Я же мойщик окон! Сволочи! Мойте сами ваши окна. (Фридриху.) Вот уже неделя, как я пытаюсь вымыть окна в северном крыле. Каждый день тайное совещание. А ты? При них состоишь?


Фридрих кивает.


Писец? Секретные документы? А я мойщик окон. (Пожимает Фридриху руку.) Хочешь шнапса? (Вытаскивает бутылку.)


ФРИДРИХ

Спасибо.

МОЙЩИК ОКОН

Сами гнали. (Отхлебывает из бутылки.) Лютер все еще там?


Фридрих кивает.


Лютер мужик что надо. Он один только и думает о нашем брате. Он за нас.

ФРИДРИХ

Любят его?

МОЙЩИК ОКОН

Спрашиваешь. Конечно, любят. Посмотри-ка в окно. На улицах полно народу. И везде лозунги. Вот только что повесили свой лозунг крестьяне. Восемь тысяч человек хотят защищать Лютера. Да-да, времена меняются. Вот здесь в листовке так и написано. Читай. Поворотный момент немецкой истории. Начало новой эры. Все переменится. Все изменится к лучшему. Все будет прекрасно. Теперь все пойдет вверх дном. Теперь карусель закрутится. Конец властям. Князей, церковь — все к чертям. Разве я не прав, друг?

ФРИДРИХ

Пожалуй.

МОЙЩИК ОКОН

Я тебе говорю, все изменится, хотя, как мойщик окон, я человек консервативный.

ФРИДРИХ

Почему?

МОЙЩИК ОКОН

Вечно одно и то же. Как только что-нибудь случается, они сначала выбивают стекла. Дурацкая привычка. Ну, посмотрим, может, сегодня южное крыло свободно. (Уходит направо.)


Волнение в толпе. Некоторые князья совещаются с Карлом. Спалатин бросается на авансцену.


СПАЛАТИН

Во-первых, он утверждает, что писал только христианские сочинения, от которых ему нет нужды отрекаться. Во-вторых, он писал памфлеты против папы, которые он готов изменить. В-третьих, он писал дискуссионные тезисы о вере. Дискуссионные тезисы не нуждаются в том, чтобы от них отрекались. В-четвертых, он хочет, чтобы его наставили в вере. Если он заблуждался, он отречется. В-пятых, он призывает императора к войне.

ФРИДРИХ

Подкуплен?

СПАЛАТИН

Выкручивается.

ФРИДРИХ

Поставьте его около меня.


Фридрих и Спалатин отходят на задний план. Круг снова смыкается. Мойщик окон вваливается на сцену справа.


МОЙЩИК ОКОН (вопит)

Я же мойщик окон! Черт вас возьми совсем. А потом будут говорить, что в Вормсе повыбивали грязные стекла. А где мой друг, тайный писец?

ШУТ

Это был курфюрст Саксонский.

МОЙЩИК ОКОН

И всегда-то наш брат попадает пальцем в небо. Лютер еще там?

ШУТ

Да.

МОЙЩИК ОКОН

Долго же он собирается сказать «нет».


Из зала слышатся рев толпы и аплодисменты.


(Кричит.) Он не отрекся. Начинается. Выбивайте окна. (Уходит.)

Перейти на страницу:

Похожие книги

Апостолы
Апостолы

Апостолом быть трудно. Особенно во время второго пришествия Христа, который на этот раз, как и обещал, принес людям не мир, но меч.Пылают города и нивы. Армия Господа Эммануила покоряет государства и материки, при помощи танков и божественных чудес создавая глобальную светлую империю и беспощадно подавляя всякое сопротивление. Важную роль в грядущем торжестве истины играют сподвижники Господа, апостолы, в число которых входит русский программист Петр Болотов. Они все время на острие атаки, они ходят по лезвию бритвы, выполняя опасные задания в тылу врага, зачастую они смертельно рискуют — но самое страшное в их жизни не это, а мучительные сомнения в том, что их Учитель действительно тот, за кого выдает себя…

Дмитрий Валентинович Агалаков , Иван Мышьев , Наталья Львовна Точильникова

Драматургия / Мистика / Зарубежная драматургия / Историческая литература / Документальное
Ревизор
Ревизор

Нелегкое это дело — будучи эльфом возглавлять комиссию по правам человека. А если еще и функции генерального ревизора на себя возьмешь — пиши пропало. Обязательно во что-нибудь вляпаешься, тем более с такой родней. С папиной стороны конкретно убить хотят, с маминой стороны то под статью подводят, то табунами невест подгонять начинают. А тут еще в приятели рыболов-любитель с косой набивается. Только одно в такой ситуации может спасти темного императора — бегство. Тем более что повод подходящий есть: миру грозит страшная опасность! Кто еще его может спасти? Конечно, только он — тринадцатый наследник Ирван Первый и его команда!

Алекс Бломквист , Виктор Олегович Баженов , Николай Васильевич Гоголь , Олег Александрович Шелонин

Фантастика / Драматургия / Языкознание, иностранные языки / Проза / Юмористическая фантастика / Драматургия
Забытые пьесы 1920-1930-х годов
Забытые пьесы 1920-1930-х годов

Сборник продолжает проект, начатый монографией В. Гудковой «Рождение советских сюжетов: типология отечественной драмы 1920–1930-х годов» (НЛО, 2008). Избраны драматические тексты, тематический и проблемный репертуар которых, с точки зрения составителя, наиболее репрезентативен для представления об историко-культурной и художественной ситуации упомянутого десятилетия. В пьесах запечатлены сломы ценностных ориентиров российского общества, приводящие к небывалым прежде коллизиям, новым сюжетам и новым героям. Часть пьес печатается впервые, часть пьес, изданных в 1920-е годы малым тиражом, републикуется. Сборник предваряет вступительная статья, рисующая положение дел в отечественной драматургии 1920–1930-х годов. Книга снабжена историко-реальным комментарием, а также содержит информацию об истории создания пьес, их редакциях и вариантах, первых театральных постановках и отзывах критиков, сведения о биографиях авторов.

Александр Данилович Поповский , Александр Иванович Завалишин , Василий Васильевич Шкваркин , Виолетта Владимировна Гудкова , Татьяна Александровна Майская

Драматургия