Читаем Мартин Скорсезе. Ретроспектива полностью

После просмотра нового фильма Мартина Скорсезе «Славные парни» меня еще два дня не покидало настроение персонажей. Вина и сожаление, быстрые и глупые решения, которые привели к напрасно прожитой жизни, верность, обернувшаяся предательством… и в то же время – скрытая ностальгия по плохим временам, хотя по ним и не стоит скучать.

Большинство фильмов, даже великих, испаряются, как роса, оставляя лишь воспоминания, как только вы возвращаетесь в реальный мир. С этим фильмом, который принадлежит лучшему американскому режиссеру на пике его таланта, все обстоит иначе. Нет прекраснее картины об организованной преступности – даже «Крестный отец» не сравнится с ней, хотя их и нельзя сравнивать.

«Славные парни» – воспоминания о жизни в мафии, рассказанные от первого лица Генри Хиллом (Рэй Лиотта), ирландским итальянцем, единственным стремлением которого с раннего подросткового возраста было стать частью семьи мафиози. Свою часть истории также рассказывает Карен, еврейская девушка (Лоррейн Бракко), которая вышла за него замуж и обнаружила, что вся ее жизнь вдруг оказалась внутри криминального мира: жены мафиози никогда никуда не ходили и не общались ни с кем, кто не принадлежал к этому миру, и в конце концов, по ее словам, ценности мафии стали казаться ей чем-то нормальным. Она даже гордилась мужем, ведь он не лежал целыми днями дома, у него хватало энергии и смелости выходить на улицу и зарабатывать на жизнь воровством.

Генри Хилл действительно существует, он живет под другим именем в рамках программы защиты свидетелей федерального правительства; в течение четырех лет он рассказывал все, что знал о мафии, репортеру Николасу Пиледжи, чей роман «Славные парни» стал бестселлером. Сценарий, написанный Пиледжи и Скорсезе, превращает воспоминания Хилла в фильм, местами похожий на документальный. В нем так много информации, что в конце концов возникает то самое чувство клаустрофобии, о котором говорит жена Хилла: чувство, что мир мафии – это реальный мир.

Скорсезе – единственно возможный режиссер для экранизации подобного материала. Он досконально в нем разбирается. Главным формирующим опытом в его жизни было взросление в нью-йоркской Маленькой Италии, где он наблюдал за всем со стороны. Будучи ребенком-астматиком, он не мог заниматься спортом, его здоровье было слишком хрупким для обычных детских забав, его часто не замечали, но сам он ничего не упускал из виду.

В начале фильма есть фрагмент, где юный Генри Хилл, прилипнув к окну, с благоговением и завистью наблюдает за развязностью младших членов мафиозной группы. Его впечатляет то, что у них есть девушки и классные машины, что у них водятся деньги, что копы никогда не выписывают им штрафы, и даже когда их шумные вечеринки продолжаются всю ночь, никто никогда не вызывает полицию. «Это был мир, в котором мне хотелось жить», – говорит нам рассказчик фильма. Возможно, это воспоминание Хилла, и оно есть в книге Пиледжи, но это также и воспоминание Скорсезе. За те двадцать три года, что я его знаю, у нас не было ни одного разговора, в котором он бы вдруг не коснулся этого образа – ребенок в окне, наблюдающий за соседскими гангстерами.

Как и «Крестный отец», «Славные парни» Скорсезе – очень долгий фильм, которому хватает времени и пространства, чтобы подробно раскрыть свои темы. Он не ограничен конкретным сюжетом, он о том, каково быть мафиози, о хороших и плохих временах. Поначалу, в хорошие времена, удивительное движение камеры показывает все с точки зрения Генри и Карен на одном из их первых свиданий в ночном клубе «Копакабана». У входа очередь, но Генри ведет девушку через служебный вход мимо охранников и официантов, по коридору, через кухню, через зону обслуживания, в пространство клуба, где столик буквально поднимают в воздух и ставят впереди всех, чтобы молодая пара могла оказаться в первом ряду на шоу. Это власть.

Карен еще не знает, чем именно занимается Генри. Она узнает об этом позже. Метод фильма – медленное погружение в иерархию мафии, персонажей представляют вскользь, и некоторые из них не развиваются в первой части повествования. Мы знакомимся с доном Полом Сисеро (Пол Сорвино), Джимми Конвеем по прозвищу Джент (Роберт Де Ниро), который ворует из любви к воровству, и Томми Де Вито (Джо Пеши), симпатичным парнем, который в один момент может взорваться и прикончить кого-нибудь. Мы следуем за событиями их жизни на протяжении тридцати лет, сначала через годы неоспоримой власти, затем через годы упадка (однако в тюрьме у них есть кухня, коробки с толстыми стейками и ящики с вином), а затем через предательство и крах.

Перейти на страницу:

Все книги серии Книга профессионала

Великие авантюры эпохи
Великие авантюры эпохи

«Синий бархат» – это подкаст журналиста и политолога Егора Сенникова, выходящий с 2018 года на радио «Глаголев. FM». Исторические анекдоты и небольшие детали прошлого, предательство и геройство, странности и чудачества – всем этим наполнены эпизоды подкаста. Теперь «Синий бархат» – ещё и книга. Шесть историй о людях, оказавшихся в пограничных ситуациях. Вместе с автором мы отправимся в сердце нацистской Германии и окажемся в мире поддельного искусства, пройдёмся, вслед за шпионами и перебежчиками, по тайным тропам холодной войны и узнаем, может ли африканский диктатор добровольно отказаться от власти. «Синий бархат» – это путешествие на край неизведанного, туда, где мало кто бывал, а ещё меньше – кому удалось оттуда вернуться.

Егор Сенников

История / Исторические приключения / Образование и наука
Как мы перестраивали советское образование и что из этого вышло
Как мы перестраивали советское образование и что из этого вышло

Эта книга, как и весь проект «Свободная школа», началась со звонка Сереги из Самары в программу «Родительский вопрос», которую я веду на «Радио «КП»:– Верните нам советское образование! Такие обращения в последние годы поступают все чаще. И в какой-то момент я решил, прежде всего для самого себя, разобраться – как мы пришли к нынешней системе образования? Какая она? Все еще советская, жесткая и единая – или обновленная, современная и, как любили говорить в 2000-х, модернизированная? К чему привели реформы 90-х и 2000-х? И можно ли на самом деле вернуть ту ностальгическую советскую школу?Ответы на эти вопросы формулировались в беседах с теми, кто в разные годы определял образовательную политику страны, – вице-премьерами, министрами, их заместителями, руководителями Рособрнадзора и региональных систем образования, знаменитыми педагогами.

Александр Борисович Милкус

Педагогика, воспитание детей, литература для родителей
Русское экономическое чудо: что пошло не так?
Русское экономическое чудо: что пошло не так?

Сергей Алексашенко создавал экономическую систему новой России. Поэтому его экспертное мнение не только интересно, к нему нужно прислушиваться, анализировать, а лучше – использовать его как руководство к действию. Эта книга посвящена анализу различных аспектов экономической ситуации в новейшей России. Автор показывает читателю ясную картину того, что происходит в стране. А поскольку тексты, вошедшие в книгу, были написаны в разные годы, мы можем в реальном времени наблюдать за всеми процессами, событиями и изменениями в политико-экономической жизни, а также за изменениями позиции автора. Книга написана в фирменном для С. Алексашенко стиле – четко, с железной логикой, стройной аргументацией и присущей автору легкой иронией.

Сергей Владимирович Алексашенко

Публицистика

Похожие книги

Афганистан. Честь имею!
Афганистан. Честь имею!

Новая книга доктора технических и кандидата военных наук полковника С.В.Баленко посвящена судьбам легендарных воинов — героев спецназа ГРУ.Одной из важных вех в истории спецназа ГРУ стала Афганская война, которая унесла жизни многих тысяч советских солдат. Отряды спецназовцев самоотверженно действовали в тылу врага, осуществляли разведку, в случае необходимости уничтожали командные пункты, ракетные установки, нарушали связь и энергоснабжение, разрушали транспортные коммуникации противника — выполняли самые сложные и опасные задания советского командования. Вначале это были отдельные отряды, а ближе к концу войны их объединили в две бригады, которые для конспирации назывались отдельными мотострелковыми батальонами.В этой книге рассказано о героях‑спецназовцах, которым не суждено было живыми вернуться на Родину. Но на ее страницах они предстают перед нами как живые. Мы можем всмотреться в их лица, прочесть письма, которые они писали родным, узнать о беспримерных подвигах, которые они совершили во имя своего воинского долга перед Родиной…

Сергей Викторович Баленко

Биографии и Мемуары
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное