Мартин Скорсезе. Ретроспектива

Я никогда не видел настолько обстоятельной и достоверной криминальной картины. Должно быть, на съемках было много консультантов из «бывших». Генри Хилл, который сейчас скрывается под чужим именем в рамках программы федерального правительства по защите свидетелей, рассказал эту историю журналисту Николасу Пиледжи, и тот написал бестселлер «Славные парни. Жизнь в семье мафии», а после Пиледжи и Скорсезе создали сценарий, где также использовали наблюдения за мафией самого Скорсезе, который ребенком разглядывал парней на противоположной стороне улицы через окна семейной квартиры.

Скорсезе влюблен во все подробности этой истории, включая дона мафии, который никогда, никогда не разговаривал по телефону и проводил все деловые встречи лично и под открытым небом. Или эпизод, где парни с трупом в багажнике заезжают к маме одного из них, чтобы одолжить разделочный нож; она кормит их пастой и верит, когда они говорят, что сбили оленя и поэтому их костюмы в крови. Все в этой картине пронизано знанием дела; актеры так оживают в сценах фильма, будто им никто ничего не объяснял.

«Славные парни» – фильм масштаба «Крестного отца», и его огромный хронометраж создает реальное ощущение, что вся жизнь героев складывается почти случайно, а потом приобретает роковой курс. Поскольку мы видим бо`льшую часть событий глазами Генри Хилла (Рэй Лиотта), персонажи то появляются, то исчезают из поля зрения. Например, Джимми Конвей (Роберт Де Ниро) в первой части фильма остается в тени, а потом оказывается заглавным персонажем. А еще есть Томми Де Вито (Джо Пеши), он всегда на виду, упивается мимолетными мгновениями власти, слишком громко смеется, слишком фамильярно отвешивает оплеухи, преследуемый демоном гнева, что может выйти из-под контроля в любую секунду. Его финальная сцена – один из величайших моментов внезапного осознания, которые я когда-либо видел; завязка, кульминация и развязка проработаны Скорсезе с мастерством великого трагика.

«Славные парни» не создают миф, как «Крестный отец». Это картина о настоящих людях в ловушке герметичного мира мафии, где ценности устаревают, потому что их никто никогда не оспаривает. Один из самых интересных персонажей – жена Генри Хилла Карен (Лоррейн Бракко), еврейка по происхождению. Генри и сам аутсайдер – наполовину ирландец, наполовину итальянец, и поэтому его никогда не примут в семью. Но Карен настолько не связана с криминальным миром, что поначалу даже не понимает, во что ввязалась. Похоже, она даже не знает, чем Генри зарабатывает на жизнь, а когда узнает, не хочет иметь с этим ничего общего. Она является еще одним рассказчиком, как если бы это был документальный фильм, и говорит о том, что никуда не ходит и ничего не делает, кроме как в компании других жен мафиози. Наконец она доходит до того, что начинает гордиться мужем, ведь он готов пойти на воровство, чтобы содержать семью, а не сидит без дела, как многие.

Развитие событий в «Славных парнях» происходит по параболе – от эпохи «хороших» преступлений, таких как кража сигарет и выпивки, организация проституции и тотализаторов, к «плохим» преступлениям, связанным с наркотиками. Крестный отец в фильме (Пол Сорвино) предупреждает Генри Хилла, чтобы тот не связывался с наркотиками, но не потому, что он не одобряет их (как дон Корлеоне в исполнении Брандо), а потому что чувствует: наркотики предвещают мафии неприятности, ведут к анархии и недисциплинированности. В итоге Хилл зарабатывает на кокаине большие деньги, сам подсаживается на него и в конце концов впадает в изнуряющую паранойю, которая приводит его к краху.

В «Славных парнях» притягивающий как магнит сюжет – сильные эмоции Хилла: жажда признания, страх бессилия и чувство вины. Ему нравится, когда швейцары знают его по имени, но он не обладает качествами, необходимыми для того, чтобы стать великим злодеем, он недостаточно храбр и бессердечен, – поэтому, совершая плохие поступки, он начинает себя ненавидеть. Но одновременно не может ненавидеть то, чего жаждет. Он хочет сорвать куш, но не хочет платить по счетам.

И именно благодаря этому парадоксу фильм становится метафорой для многих. Он не проводит параллелей между мафией и корпорациями, не превращает мафию в гротескный потусторонний вариант культуры яппи. Все не так просто. Он использует организованную преступность как сцену, чтобы рассказать о человеке, который любит материальные блага настолько сильно, что продает за них душу – поступается принципами, предает друзей, бросает семью и в конце концов теряет связь с самим собой. Ужас фильма в том, что этот человек главным образом сожалеет о том, что у него больше нет души, которую можно продать.

Почему «Славные парни» – лучший фильм 1990 года

Из книги «Домашний кинообозреватель» Роджера Эберта (1992)