Мартин Скорсезе. Ретроспектива

В какой-то момент для Генри Хилла романтика мафии рассеивается. Это случается, когда ему, Джимми и Томми приходится хоронить человека, которого Томми в порыве бессмысленной ярости забил ногами почти до смерти. Сначала они должны были добить парня (они заходят в дом матери Томми, чтобы одолжить нож, она кормит их ужином), затем похоронить, а позже им придется выкопать его. Хуже всего то, что жертва – «свой» человек, мафиози, которого и пальцем нельзя трогать. Так что у них большие проблемы, и совсем не об этом мечтал Генри Хилл, когда начинал свой жизненный путь.

С первых кадров фильма «Кто стучится в дверь мою?» (1967) Скорсезе использует популярную музыку в качестве контрапункта к драматическим моментам. Он не просто собирает звуковую дорожку из золотых шлягеров, а находит точное звучание, чтобы подчеркнуть каждый момент. И в «Славных парнях» популярная музыка помогает передать переход от ранних дней, когда Генри продает краденые сигареты парням у ворот фабрики, к сумбурному времени, когда он продает кокаин, не подчиняясь приказам Пола Сисеро, и сам употребляет его так много, что жизнь превращается в параноидальный лабиринт.

За все время работы в кино, включая, возможно, лучшие фильмы 70-х («Таксист») и 80-х («Бешеный бык»), Скорсезе никогда более убедительно не залезал в голову зрителю, чем в одном из заключительных эпизодов «Славных парней». Скорсезе показывает один день из жизни Генри Хилла, когда тот пытается провернуть сделку с кокаином, приготовить ужин для своей семьи, расположить к себе любовницу и справиться с навязчивыми мыслями, что за ним следят.

Именно этот эпизод глубоко отпечатал во мне настроение фильма. Это не прямолинейное повествование, и сцена почти не связана с основным сюжетом; речь идет о чувстве, что стены давят на человека, о чувстве вины, и вины заслуженной. Контрапунктом является чувство долга, неизбежности: сделку нужно провернуть, младшего брата нужно забрать, соус нужно помешать, и в этот момент жизнь Генри выходит из-под контроля.

В фильмах Скорсезе актеры часто играют свои лучшие работы, полностью раскрываются на наших глазах. Роберт Де Ниро стал лучшим актером поколения, снявшись в фильме «Таксист». Джо Пеши, играющий брата Де Ниро в фильме «Бешеный бык», показал исполнение такого же уровня сложности. И Де Ниро, и Пеши здесь, в «Славных парнях», исполняют очень сложные роли второго плана, поддерживая Рэя Лиотту и Лоррейн Бракко, наших лучших молодых киноактеров. Лиотта играл опасного мужа героини Мелани Гриффит в фильме «Дикая штучка», а здесь он создает эмоциональный центр фильма, рассказывая не об опыте, а об ощущениях мафиози. Бракко играла жену полицейского из пригорода в фильме «Тот, кто меня бережет», где ее сцены производили такой эффект, что мы с грустью возвращались к основной истории. Их брак занимает центральное место в этом фильме, особенно в кадре, где он, обессиленный, прижимается к ней. Они взяли на себя обязательства на всю жизнь, но выбрали не ту жизнь.

Многие из лучших работ Скорсезе – поэмы о чувстве вины. Вспомните «Злые улицы», где героя Харви Кейтеля мучают сексуальные страсти, или «После работы», где герой Гриффина Данна случайно видит смерть и его выслеживает на улицах введенная в заблуждение толпа, или «Последнее искушение Христа», где даже Христу позволено сомневаться.

В «Славных парнях» больше всего говорится о чувстве вины. Но это не прямолинейное моралите, где утверждается добро, а чувство вины является адекватной реакцией на зло. Нет, герой этого фильма чувствует вину за то, что не соблюдает кодекс мафии, вину за грех предательства. И его наказание – изгнание в программу защиты свидетелей, где ни у кого нет имен, а метрдотель, конечно, больше его не узнает.

Что меня очень тронуло после просмотра этого фильма – и это, безусловно, делает картину великой: я разделял чувства Генри Хилла. Так же, как и чувства его жены Карен, которая настолько погрузилась в жизнь мафии, что разделила ее ценности. Иногда казалось, что герои – действительно славные парни. Их товарищество так крепко, их преданность так самоотверженна… Но смех порой натянут, попытки насладиться вечеринкой требуют усилий, и в конце концов вся мифология рушится, и тогда вина – истинная, о которой католик вроде Скорсезе знает все досконально, – не в том, что они совершали греховные поступки, а в том, что они хотят совершить их снова.

«Мыс страха»

13 ноября 1991 года

То, как Мартин Скорсезе видит персонаж Сэма Боудена, объясняет, почему режиссер захотел сделать ремейк триллера 1962 года. Боуден (его играет Ник Нолти) – адвокат, которому угрожает человек из прошлого – насильник, отбывший четырнадцать лет тюрьмы и желающий отомстить за то, что, по его мнению, у него был паршивый защитник.

В оригинальном фильме Сэм Боуден был хорошим человеком и пытался защитить свою семью от сумасшедшего. В версии Скорсезе Боуден несовершенен и виновен, да и вообще все в этом фильме слабы в той или иной степени и героев нет. В этом весь Скорсезе.