Мартиролог. Дневники

Приехала Наташа; она была в Москве. Говорит, что Ольга серая и очень худая. И, будто бы, она не собирается сюда, к нам, на постоянное жительство. Все это непонятно. Хотя, все, наверное, просто до ужаса: у нее мужик в Москве, вот и все.

Наташа говорит также, что горит никакая не атомная электростанция, а завод, где изготовляют уран для бомбы. А станции там нечего делать: и реки нет, и нецелесообразно, — это объяснил ей ее знакомый физик. Странно, что никто и нигде не сделал анализа пресловутого облака. Тогда можно было бы убедиться научно, что это не станция.

6 мая

Все дни ужасный кашель. Чувствую себя отвратительно.

Конфликт с Анной-Леной по поводу условий поездки в Канн. Правда, состояние мое позволяет думать о том, что на фестиваль я не поеду. Утром звонил Михал: вчера была замечательная передача о фильме. В Стокгольме 9-го премьера.

7 мая

Ночью не спал от боли: радикулит отдавал в ногу.

Был Леон с Мариной.

Я решил не ездить в Канн. То есть сегодня стало ясно, что я не только не в форме, но что я очень плохо себя чувствую и, конечно, произведу там впечатление, обратное нужному…

8 мая

Сегодня утром вернулись из Флоренции Андрюша с Ларисой. Андрюше ужасно понравилась Флоренция, Роккальбенья. Он с удовольствием остался бы там, не возвращаясь в Париж.

9 мая

Плохо. Начал через силу ходить. В Канн я не еду, чтобы не шокировать журналистов. Картине, может быть, мой приезд был бы полезен, но будущим работам, коль скоро они будут — очень повредит.

Вчера Андрей Яблонский пропал, и я остался без инъекции. Я сам виноват, ведь на Андрея нельзя положиться ни в чем, несмотря на его доброжелательность.

10 мая

Был Леон. Разговаривал по телефону с Анной-Леной.

Со вторника начнется снова курс (на этот раз домашний) химиотерапии.

Лариса сказала мне, что истратила все деньги, которые я ей дал.

Звонили Лейла, Свен. Поздравляли с премьерой в Стокгольме, которая очень хорошо прошла, и была очень хорошая пресса. Писали о «пророчествах» в связи с атомной катастрофой. Свен возмущался, что Киноинститут не поздравил меня с премьерой.

11 мая

Опять что-то стянуло живот и бока. Правая нога онемела. Второй день встаю, чтобы понемногу ходить. Но очень устаю.

12 мая. День премьеры в Каннах

Сегодня в Каннах «Offret». Утром звонил Михал — сказал, что на просмотре критиков многие плакали. Анна-Лена до сих пор, как оказалось, не выплатила (из последней части) ни копейки. Что за дрянь! Звонил Виктор из Канн и тоже говорил, что фильм прошел хорошо. Важно, как пройдет просмотр в десять вечера — для публики и жюри. Михал будет звонить завтра.

Звонила Анна-Лена, но я ничего не сказал ей о деньгах. Не смог.

Очень ослаб. У меня очень низкий уровень эритроцитов в крови: мне будут переливать кровь.

13 мая

Звонил Франко. Говорит, что итальянская пресса по поводу Канн потрясающая: «Наибольший успех за всю историю кино». Звонил Зигмунд. Тоже про французскую прессу. Тринадцать международных критиков проголосовали: десять — по три звездочки и три — по две. Три звездочки — это максимум… Жду звонка Михала, хочу узнать, как публика принимала картину вчера вечером.

15 мая

Мне получше.

Все время звонят из Канн. Сегодня был ужин с Леоном и Мариной.

Опять звонила Анна-Лена и разговаривала с ним (Леоном) на предмет моего приезда в Канн в случае премии. Он был непреклонен. Вчера после ужина устал очень.

<…>

16 мая

Как-то неудачно сегодня переливали кровь: искололи обе руки и все напрасно: можно было обойтись одним разом — дефект был в капельнице.

Пресса по картине очень хорошая.

19 мая

Вчера у Ларисы был истерический приступ. Опять. Мама, Тося, проблемы. Анна Семеновна на меня и косым не глядит. Лариса сделала все, чтобы настроить ее против меня.

Сегодня звонила Анна-Лена: в жюри все обстоит неважно: четыре голоса за наш фильм, четыре против и три не имеют своего мнения. Картине уже присуждены:

1. Премия международной критики FIPRESSI.

2. Международная премия журналистов.

3. Экуменическая премия.

Сейчас 6 часов 10 минут вечера, начало объявления о премиях в семь, а еще ничего не известно. Лариса утром «разговаривала» с Анной-Леной и сообщила, что «Пальма» наша. Я же разговаривал с Анной-Леной часа в два — она сказала, что еще ничего не решено.

Итак, никакой «Пальмы», а специальный Гран-при жюри. Говорят, журналисты и критики возмущены и готовят протест. Андрюша получал мой приз, давал интервью и был очень мил.

22 мая

Много прессы: все возмущаются Каннами, Миттеран выступил по телевидению и ужасно ругал Каннский фестиваль.

Чувствую себя плохо: кашель, онемела правая нога, болит спина.

В Москве сняли Кулиджанова и на его место поставили Климова. (Пропал человек!)

Говорят, что ударили по «блатным», родственным тенденциям. (Бондарчук, у которого сейчас неприятности.)

24 мая

Последние три дня плохо себя чувствую: оказывается, все болит не только после облучения, но и после химиотерапии тоже.

28 мая