Мартовскіе дни 1917 года

Что же касается эшелона с георгіевскими кавалерами, прибывшими в Царское под непосредственным водительством Иванова, то при описаніи перипетій, с ним бывших, повидимому. наиболе правильным было бы слдовать за показаніями в Чр. Сл. Ком. самого "диктатора". Его простое, безыскуственное повствованіе (правда, стенограмма довольно невразумительна) не вступает, по крайней мр, в непримиримую коллизію с фактами, как это происходит с другими версіями. Прибыв в Царское Село, Иванов побывал во дворц[107], выяснил, что царская семья под надежной охраной, и в это время получил сообщеніе, что к вокзалу идет с пулеметами и тяжелой батареей батальон перваго гвардейскаго своднаго полка..."Что же бой разводить?"..."Я очень хорошо понимал, что если пойдет толпа, то тысячи уложишь".— Оставаться в Царском не было цли, хотя выходило, "как-будто удираю". Иванов ршил с одобренія "всх окружающих" вывести батальон на ст. Вырицу в цлях избжать возможных столкновеній... В революціонной литератур отход Иванова и представляется в вид "бгства" диктатора из Царскаго Села, вслдствіе ненадежности Георгіевскаго батальона. Основано это заключеніе отчасти на данных, приведенных в сводной работ Блока и цитируемых во всх послдующих работах. Батальон объявил себя "нейтральным", имющим цлью "охрану личности Царя", а командир георгіевцев, ген. Пожарскій, заявил, что его солдаты стрлять не будут. Что таково могло быть приблизительно основное настроеніе георгіевцев, пожалуй, сомнваться не приходится, — сам Иванов показывал, что безоговорочно на войска нельзя было разсчитывать. Но всетаки, свднія, почерпнутыя Блоком из позднйших показаній солдат и офицеров Георгіевскаго батальона, проходили через призму слдовательскаго допроса посл завершенія революціи и совершенно естественно окрашивали событія в соотвтствіи моменту — этого не слдует забывать. Такую же цнность имет опрос георгіевских кавалеров, произведенный при первом посщеніи Ставки Керенским в середин мсяца. Солдаты ему дружно отвчали, что они не знали, зачм их везут и, когда узнали, отказались быть усмирителями ("Рус. Вд."). Равным образом, конечно, нельзя признать версію, которую Иванов пытался пустить в оборот, посл своего ареста, в личном письм к военному министру Гучкову 9 апрля: "Раздутая газетами моя поздка, случайно совпавшая с поздкой Георгіевскаго батальона в район Петрограда, являлась и для меня, и для батальона слдованіем к мсту новаго назначенія и отнюдь не преслдовала каких-либо карательных цлей"[108]. В показаніях перед Чр. Сл. Ком. Иванов пытался лишь обосновать свое ршеніе, принятое будто бы еще в Псков и одобренное Царем, не вводить войска в Петербург для того, чтобы избжать "междоусобицы и кровопролитія": "Если войска врны, то можно (я буду прямо говорить) десятки тысяч уложить... Я буду так поступать, а в это время Государь объявит об отвтственном министерств"... "Затм, если войска неврны, то (извините за выраженіе) лзть будет глупо".

Если бы ршеніе, о котором говорил Иванов, и не было заране принято, обстановка, с которой встртился "диктатор", должна была побудить его занять выжидательную позицію, — его маленькій отряд сам по себ до подхода воинских частей с фронта, понятно, не мог прибгнуть к ршительным мрам. Когда в Петербург узнали о продвиженіи ивановских эшелонов, отсюда к нему выхали в тот же вечер 1-го "по уполномочію от управленія ген. штаба" полк. Доманевскій и подп. Тилле, и "диктатор" был освдомлен о столичных событіях. Остается неясным, была ли организована эта поздка по иниціатив или с согласія Думскаго комитета, но явно цли ея были направлены к тому, чтобы удержать Иванова от каких-либо активных дйствій. Мн лично Гучков говорил, что он, в порядк одиночном, ходил к ген. Занкевичу в штаб, спрашивал, что тот будет длать? Занкевич отвтил, что будет ждать Иванова. Очевидно, соотвтствующее воздйствіе было оказано[109]. В письменном доклад, представленном Иванову и напечатанном в воспоминаніях коменданта Таврическаго Дворца полк. Перетца (что подтверждает участіе в дл посылки по крайней мр представителей военной комиссіи, находившихся уже в контакт со старым штабом[110],  Доманевскій указывал Иванову, что "вооруженная борьба с возставшими только осложнит и ухудшит положеніе" и что легче возстановить порядок соглашеніем с Временным Правительством: Доманевскій говорил, что среди "самих возставших обозначалось два совершенно опредленных теченія: одни примкнули к думскому выборному Временному Правительству, другіе поддерживали Совт Р. Д. Первые оставались врными монархическому принципу, желая лишь нкоторых реформ, стремились к скорйшей ликвидаціи безпорядков с тм, чтобы продолжать войну,  вторые искали крайних результатов и конца войны"...