Машина мышления. Заставь себя думать

И что ж, у мозга опять есть прекрасная возможность заставить эти две его производные, по сути, конфликтовать (или, как я говорю здесь более деликатно, дискутировать) друг с другом.

Снова та же история: у нас два разных мнения по одному и тому же поводу, а значит, нам даже не нужно мотива, чтобы вступить в борьбу, она начинается сама собой.

НЕ БЕЗ ТРЕВОГИ

«Новизна» — звучит, конечно, очень симпатично. Но правда состоит в том, что всё новое, неизведанное, неопробованное — это риск.

Соответственно, сталкиваясь с новизной, мы побуждаем наш инстинкт самосохранения включиться и начинаем инстинктивно же защищаться.

Ричард Дэвидсон, о котором мы уже много с вами говорили, судя по всему, не был знаком с «теорией новизны — привычности», изложенной в работах Элхонона Голдберга.

Он смотрел на полушария мозга с точки зрения их роли в формировании эмоций. И этот анализ позволил ему косвенно доказать теорию Голдберга.

В 1993 году Дэвидсон публикует в журнале «Нейропсихология» статью под названием «Анализ аффективного пространства: перспективы нейропсихологии и психофизиологии»57

В ней он показывает, что у нас нет чётких признаков, которые бы позволили нам определить, какую эмоцию испытывает человек. Ни выражение лица, ни вегетативные реакции не являются уникальными для той или иной эмоции.

Однако есть по крайней мере одна характеристика поведения, которая способна точно нам сказать — позитивную или негативную эмоцию испытывает человек.

Эта характеристика — направление движения:

• если нам что-то нравится, вызывает у нас положительные эмоции, то мы движемся этому

• чему-то навстречу,

• если же нам что-то не нравится — пугает, тревожит, беспокоит, — то мы пытаемся двигаться от этого объекта.

Как показывает Дэвидсон, правое полушарие мозга отвечает как раз за «поведение избегания» (от объекта, увеличение дистанции), а левое — за «поведение подхода» (к объекту, сокращение дистанции).

Для самого Дэвидсона это открытие служит ещё одним доказательством «депрессивного правого полушария», но нам оно, конечно, что отмечает и Голдберг, важно потому, что эволюционно детерминированная реакция на новизну именно такова — поведение избегания.

Иными словами, восприятие одного и того же объекта разными полушариями мозга отличается не только описанным отношением «новизна-привычность», но ещё и непосредственным поведением — тревожно-избегающим или вовлечённо-приближающимся.

Так что мы вполне можем представить себе ситуацию, при которой:

• левое полушарие «узнаёт» объект (возможно, ошибочно, или просто какую-то его часть, а не весь объект целиком) и толкает нас к нему,

• а правое полушарие отмечает как раз его новизну, непривычность, возможную опасность и принуждает нас, что называется, пятиться, включает режим «избегания».

При этом договориться между собой полушария, как мы знаем, не могут, потому что у них просто нет общего языка, да они и не общаются между собой — они лишь сравнивают, сопоставляют в игре зеркал результаты своей работы.

В результате эта особенность приводит лишь к тому, что на эмоциональном, так сказать, уровне изображения в зеркалах одного и того же объекта просто окрашиваются в негативный (избегающий) или позитивный (приближающий) колор.

Этому также способствует особенность пролегания дофаминовых и норадреналиновых путей в мозге:

дофаминовые пути отвечают как раз за позитивные эмоции и особенно ярко реагируют в ситуации «узнавания», и неудивительно, что их значительно больше в левом полушарии по сравнению с правым;

норадреналиновые пути, напротив, ответственны за формирование негативного, тревожного, напряжённого эмоционального фона, и именно эти пути превалируют в правом полушарии.

Таким образом, даже на биохимическом уровне отображения в «правом» и «левом» зеркалах мозга далеки от подобия, что формирует вечного Тянитолкая их отношений — «и хочется, и колется», «и понятное, и неизвестное».

Глава восьмая Калейдоскоп мышления