Машина различий

— Ах, это вы, мистер Фрейзер. Мои извинения, сэр! — Ухватив несчастную тварь за горло, он ловко выломал ей клыки — безо всяких приспособлений, кроме ногтя большого пальца. — Вот, заказали дюжину беззубых. — Бросив изувеченную крысу в ржавую проволочную клетку к нескольким ее товаркам, он повернулся к нежданным гостям. — Чем могу служить, мистер Фрейзер?

Фрейзер продемонстрировал сделанный в морге снимок.

— Знаю такого, знаю, — кивнул Сейерз. — Крупный малый, длинноногий. И дохлый, судя по этой картинке.

— Вы в этом уверены? — Теперь Олифант явственно чувствовал запах крыс. — Это он убил профессора Радвика?

— Да, сэр. У нас тут публика самая разная, но аргентинские великаны встречаются не так уж и часто. Я прекрасно его помню.

Фрейзер уже вынул блокнот и что-то в нем писал.

— Аргентинские? — переспросил Олифант.

— Он говорил по-испански, — развел руками Сейерз, — или мне так показалось. Только вы поймите, никто же из нас не видел, чтобы он там кого резал, а вот что он был в заведении той ночью, так это точно.

— Капитан пришел! — крикнул от двери сын Сейерза.

— Вот же мать твою! А я еще не повыдергивал зубы и у половины его крыс!

— Фрейзер, — сказал Олифант, — мне что-то захотелось теплого джина. Давайте спустимся в бар и позволим мистеру Сейерзу завершить приготовления к вечерним боям. — Он нагнулся, чтобы поближе рассмотреть большую клетку, сплетенную из толстых железных полос и чуть не до половины заполненную копошащейся серой массой.

— Осторожно пальцы, сэр, — предостерег Сейерз. — Цапнет какая, так надолго запомните. А эти к тому же не из самых чистых…

В общем зале молодой офицер, очевидно — тот самый капитан, угрожал покинуть заведение, если его будут тут мурыжить.

— На вашем месте я не стал бы этого пить, — сказал Фрейзер, с сомнением глядя на кружку подогретого джина. — Намешают там всякого.

— Вообще-то очень даже неплохо, — ответил Олифант. — Чуть-чуть отдает полынью.

— Одурманивающий яд.

— Совершенно верно. Французы применяют его в травяных настойках. А что вы скажете об отважном капитане? — Олифант указал кружкой на означенного молодого человека, который возбужденно метался по залу, разглядывая лапы то одной, то другой собаки, и кричал, что уйдет немедленно, если не откроют арену.

— Крым, — сказал Фрейзер.

Капитан наклонился взглянуть на когти молодого терьера, сидящего на руках у смуглого, довольно тучного человека, чьи напомаженные локоны крыльями выпирали из-под котелка.

— Веласко, — злорадно пробормотал Фрейзер и в мгновение ока оказался рядом с напомаженным типом.

Капитан вскинул голову, его красивое молодое лицо передернулось в мучительном тике, и перед глазами Олифанта поплыл кровавый Крым — полыхающие города, белые цветы человеческих рук, распускающиеся в липкой, взбитой снарядами грязи. Он содрогнулся, сделал над собой усилие и выкинул страшные видения из головы.

— Разве мы знакомы, сэр? — осведомился капитан у Фрейзера; в его голосе звенело хрупкое, опасное веселье.

— Джентльмены! — крикнул с лестницы мистер Сейерз.

Возглавляемое капитаном общество, за исключением Олифанта, Фрейзера, смуглого в котелке и еще одного, четвертого человека, двинулось наверх, к яме. Четвертый, сидевший скрестив ноги на ручке потрепанного кресла, закашлялся. Только теперь Олифант заметил, что Фрейзер крепко держит его за руку, чуть повыше локтя.

— Зря вы это, Фрейзер. Пожалеете. — Сидевший на ручке кресла распутал свои длинные ноги и встал.

Олифант отметил про себя продуманность тона, каким были сказаны эти слова. Как и смуглый в котелке, четвертый был экипирован во все с иголочки, по последней моде Оксфорд-стрит. На левом лацкане cветлосинего, почти лавандового сюртука поблескивал эмалевый значок с «Юнион-Джеком».

— Пожалею, мистер Тейт? — переспросил Фрейзер тоном школьного учителя, который не совсем еще решил — то ли устроить ученику разнос, то ли уж сразу выпороть мерзавца.

— Честное предупреждение, Фрейзер, — сказал смуглый. — Мы здесь по парламентскому делу! — Его маленький коричневый терьер зябко дрожал.

— Вот как? — мягко поинтересовался Олифант. — И какие же это такие дела у парламента в крысиной яме?

— А у вас какие? — нагло спросил высокий, ничуть не пасуя перед свирепым взглядом Фрейзера, и снова зашелся кашлем.

— Фрейзер, — повернулся Олифант, — а не этих ли джентльменов вы упоминали в связи с доктором Мэллори как конфиденциальных агентов?

— Тейт и Веласко, — мрачно кивнул Фрейзер.

— Мистер Тейт, — Олифант сделал шаг вперед, — позвольте представиться. Лоренс Олифант, журналист.

Тейт сморгнул, заметно ошарашенный приветливостью Олифанта. Фрейзер понял игру и неохотно выпустил руку Веласко.

— Мистер Веласко, — улыбнулся Олифант. По лицу Веласко мелькнула тень подозрения.

— Журналист? Какой еще журналист? — спросил он, переводя взгляд с Олифанта на Фрейзера и обратно.

— Путевые заметки, по большей части, — отозвался Олифант. — Хотя в настоящее время я занят — с неоценимой помощью мистера Фрейзера — составлением популярной истории Великого смрада.

— Мэллори, говорите? — прищурился Тейт. — А он тут при чем?