Машка-Потеряшка. В поисках пути домой

Незаметно для себя ускорилась. Ребенок? Откуда он здесь? Потерялся? Почему он плачет? С каждым новым вопрос мои шаги становились беспокойнее, резче, быстрее. И вот впереди в бесконечном туннеле тьму рассеял свет – слабый дребезжащий угасающий. Ринулась туда, боясь предположить страшное, – хотя чем ближе я подходила, тем некомфортное становилось, хотелось даже зашипеть дикой кошкой. Похожее чувство возникает, когда идешь в натирающих мозоли туфлях, или сосед-придурок по комнате включает свет посреди ночи – раздражение и желание избавится от источника неудобств. Но как только я увидела маленькую фигурку – съёжившуюся, дрожащую – осененную легкий ореолом света, исходившего от угловатого мальчика-подростка с пшеничными волосами с легкой, едва заметной, рыжиной.

– Ты потерялся? – спросила я, оставаясь на расстоянии шага. Свет все-таки тревожил меня, неприятно щекоча теплом мою кожу.

Мальчик выпрямился, подняв голову от колен. На вид ему было не больше 13-ти – круглое открытое лицо, курносый нос, усыпанный веснушками и большие голубые глаза, чистые, как небо в ясную погоду.

– Он придет… за мной… – голос мальчика дрожал, перемешиваясь со всхлипами, а по щекам текли слезы. – Он придет… Я подвел его…

– Кто придет? – спросила я, чувствуя, как страх сжал сердце.

Но мальчик не ответил. Замерев, он стеклянными от ужаса глазами смотрел мне за спину.

Жуткие, гулкие шаги, сопровождающиеся невыносимым скрежетом, заполнили пространство. Я повернулась…

– Святые кочерыжки! – резко присела, распахнув глаза. Не знаю, что я там увидела во сне, но это явно была не Рэйнбоу Дэш42.

– Гляжу, ты проснулась, – улыбка Вика чуть дрожала из-за движения горячего воздуха в промозглой ночи. Импровизированный костер все еще горел, треща и фыркая, будто возмущаясь за неподходящую пищу. Все же глыбы снега совсем не то, чем поддерживают огонь. Правда, присмотревшись, я заметила в нем пару пожухлых веток. Языки пламени искрились, плясали, заставляя мысли двигаться в такт. Сон благополучно забылся. Но зато меня волновали вопросы поважнее.

– Это был сон? – обняла себя за плечи. Стоило выбраться из теплого кокона плащей, в которые меня, очевидно, завернул Вик – бросило в дрожь. Одежда была на мне. Правда, только рубашка другая – с завязками на вороте, от которой исходил ставший знакомым аромат с нотами сосновых иголок – явно не с моего плеча.

– Нет. Выпей, – Вик протянул мне маленький медный стаканчик – жгучая жидкость лизнуло огнем язык, похлеще красного перца. Не успела задать следующий вопрос, выхватив протянутый бурдюк, начала с жадностью заливать пожар во рту. Но зато эта жидкость взбодрила и согрела. Я уже не чувствовала себя перезрелым огурцом, забытым в холодильнике.

– Что это? – спросила я. Мало ли что он мне подсунул. Вдруг я теперь в огненную саламандру превращусь или еще в кого.

– Дыхание дракона. Универсальная приправа – восстанавливает силы и согревает.

Бок жутко зачесался, отвлекая от разговора. Но Вик перехватил мою руку прежде, чем я залезла под рубашку.

– Не стоит, – посоветовал он, – осторожно приподнимая края повязки и проверяя целостность зеленой кашицы вместо примочки от глубокого пореза на моем животе. И как я кишки не растеряла?! Сглотнула подступившую тошноту, стараясь не дышать. Вдруг эта зеленая корка лопнет, вместе с тонким слоем поврежденной кожи? Ну, все… Умру в самом рассвете лет, так и не получив диплом. И где? В непонятном мире? С непонятными личностями?